- Так а я за стол беру, - удивилась женщина. – Садится мужик, спрашивает, что поесть имеется. Я и рассказываю. Если на завтрак пришел – одна плата, если на ужин – другая. Комната нужна – третья. За воду горячую плату не спрашиваю, как в других тавернах. Если вино Оутор из подпола поднимает, тут и вовсе мужик готов должен быть раскошелиться!

- То есть от сложности приготовленного плата не зависит? – уточнила все же.

- Так яйца и есть яйца, а мясо и есть мясо. Пирог он хоть с тыквой, хоть с хрустенем, все равно пирог.

Судя по тому, что Дараха наняла еще работниц, как и Оутор себе помощников, цену женщина назначала все же не в убыток. Подумала, хочу ли я вникать во все эти подробности и решила, что нет, не хочу.

Я видела, что таверна словно ожила, задышала, если такое вообще про дом сказать можно. В этом большом шумном месте я никогда не чувствовала себя одиноко, мне было тепло и уютно. Идя из комнаты утром, непременно гладила стены в коридоре, проводя по ним раскрытой ладонью. Ложась вечером в кровать, окидывала небольшую комнату благодарным взглядом. Все еще свежи были в памяти те ночи, когда я боялась остаться одна, ничего не помня, без поддержки. Это место, эти люди подарили мне шанс, и я всегда буду им за это благодарна.

18. Глава 18

Дорогу к дому Рахшары все же сделали. Не знаю, что говорил мужикам Оутор, какие доводы приводил, а все же сегодня утром я шла по ровной, вымощенной досками тропке.

Пока для начала посевной было слишком холодно, мужчины охотно занимались благоустройством поселка, прокладывая такие вот недолговечные тропинки по всем улицам, расходясь от центра поселка. Все работники могли прийти на обед в таверну, где их кормили совершенно бесплатно, тем самым повышая мотивацию.

Мне на ум пришел один занятный суп. Овощной. Густой. С тем самым овощем, который Оутор из Райвенрога привез – со свеклой. Накануне попросила женщин сварить побольше мясного бульона, а сама с утра занялась подготовкой остального.

Нарезала кубиками земляные клубни, несколько целиком в бульон забросила. Моркву со слезянкой обжарила, туда же яркую свеклу, нарубленную соломкой. Пока зажарка готовится, капустой занялась. На такой котел ее нужно много. Показала Брите, как резать, вместе быстро управились. Целые земляные клубни достала, размяла в небольшом количестве бульона и снова обратно забросила. Это для густоты.

Теперь очередь зажарки, а после и капусты. Закипало все долго, ну да и немудрено, казан огроменный. Из зелени у меня только перо луковое. Снова пришлось все срезать. Нарубила мелко и на столе оставила с наказом добавлять прямо в миску непосредственно перед подачей, в казан не сыпать.

Красный суп удался на славу. Разве что выглядел настолько необычно, что чтобы его попробовали даже кухонные работницы, пришлось их уговаривать. К счастью, у меня был вечно голодный Жарих, который забежал с улицы, смёл предложенное за считанные мгновения и попросил добавки.

- Это что ж за похлебка такая мудреная? – шмыгнул он, вытирая нос рукавом.

- Борщ, - вырвалось само по себе. – Борщ, - повторила уже увереннее. – А красный, потому что овощ такой в составе есть.

Реакцию первых столовавшихся я успела оценить, как раз перед тем, как к Рахшаре идти собралась. Походы к старухе стали для меня чем-то обыденным. И дело уже даже не в том, что я носила ей продукты, мне и самой требовалось общение с ней. После посещения ее неприметного домика словно легче на душе становилось.

Вот и сейчас сменила домашние туфли на уличные сарьи, набросила теплую накидку, на голову платок, подхватила корзину со снедью и отправилась знакомым маршрутом. По дороге у меня было время подумать, поразмышлять.