– Я снова тебя напугал… – в его голосе отчетливо скользила усталость и даже некоторая обреченность. – Что же мне с тобой делать, Адель?..

Я понимала, что довела его сама.

Врядли это правильно, в лицо говорить мужчине, что предпочла бы провести свой первый раз с другим. Так что наверное, у Ибисидского были причины для гнева.

Он сорвался не просто так.

Но от этого осознания не становилось легче.

Страх был иррациональным, он исходил из самых глубин сознания, пробирался в кости.

Но это был не Рей. Передо мной стоял не демон.

А мужчина, который медленно, с усилием возвращал себе самообладание.

Я глубоко вдохнула и выдохнула, подавляя дрожь в пальцах. Но прежде чем я успела что-то сказать, с набережной раздался резкий крик:

– Лорд Ибисидский! Лорд Ибисидский!

Мы обернулись.

По лестнице, спотыкаясь и хватая ртом воздух, летел худощавый посыльный. Его щёки раскраснелись, а форма помялась – очевидно, он пробежал полгорода.

– Лорд Ибисидский, беда! Беда! – юноша наконец добрался до нас, согнулся пополам, несколько раз вдохнул и, выпрямившись, затараторил: – Сбой в портальной системе! Вы не сможете вернуться в столицу.

– Почему меня известили только сейчас? – голос Одара снова стал чётким, уверенным, властным.

– Я искал вас по всему городу! – чуть не застонал посыльный. – Сначала я пошёл в мастерскую стеклодува, как мне сказали! Но вас там не оказалось, и я…

– В ратушу! – коротко бросил мэр.

Он развернулся ко мне и протянул руку.

Я помедлила секунду, но, увидев, как нетерпеливо дрогнули его пальцы, вложила свою ладонь в его.

Одар сжал мои пальцы и потянул за собой – уверенно, без колебаний.

Мы быстрым шагом направились к карете.

Большую часть пути мы молчали.

Карета плавно покачивалась, колёса мерно стучали по брусчатке, но в салоне царила напряженная, почти осязаемая тишина.

Выражение лица Одара было непроницаемым. Он достал из кармана артефакт и коснувшись нескольких символов, прикрыл глаза, настраиваясь на одну ментальную волну с неведомым адресатом.

Около минуты слушал, очевидно, доклад. И судя по всему услышанное ему не нравилось.

Нет, он не кривился, не поджимал губы и даже не хмурился.

Но спокойствие его лица почему-то с каждой секундой становилось все более жутковатым.

Наконец, Ибисидский тихо сказал.

– Вы идиоты. Очень советую исправить все как можно быстрее, – еще несколько секунд и гораздо более жесткое: – Меня это не волнует. До связи.

Мэр убрал артефакт и перевел равнодушный взгляд на окно кареты.

А мои же мысли хаотично крутились. Я смотрела в окошко, но не видела ни города, ни его узких улочек, ни пристани где лениво покачивались корабли. В голове то и дело вспыхивали вопросы. Но уже далекие от нашего конфликта на побережье.

Что делать если мы действительно не сможем вернуться?

Мне, конечно, прогулка понравилась, но оставаться в Виллемаре совершенно не было желания. Не тогда, когда у меня столько дел.

Свидание превращалось в незапланированный отпуск, и перспектива такого отпуска меня совершенно не радовала.

До столицы отсюда как минимум неделя пути!

Я крепче сжала пальцы и выдохнула, старалась не накручивать себя зря и надеялась, что посыльный преувеличил озвученную проблему.

Карета остановилась у ратуши – в том самом месте, откуда нас забрали утром.

Одар вышел первым, как всегда уверенный в себе, собранный, абсолютно невозмутимый. Затем он протянул мне руку.

Я вложила свою ладонь в его, позволив помочь мне выбраться из экипажа. Оглядевшись, заметила, что на площади стало люднее. Вокруг суетились чиновники и посыльные, на ступенях ратуши что-то обсуждали военные в форменных плащах. Их голоса звучали глухо и отрывисто.