– Тут Брунгильда, – вдруг сказала Книжуля.

– Тогда придется задержаться, – вздохнула Мотя. – Не бросать же. Тем более, раз у нас появилась рослая такая, двухметровая НАДЕЖДА.

– Наденька, – хихикнула Сарочка. – Так и будем его звать.

Одара и Наденькой? Я не хочу даже фантазировать на эту тему…

– Я вот думаю… – внезапно озадачилась Матильда. – Адель, а наша надежда точно мужик?

– Настоящий, – улыбнулась я в ответ.

– Ой, это детали! – отмахнулась одной из закладок магическая книга. – Нам можно и паршивенького, главное чтобы биологически соответсововал. В общем, Сара, я вот что думаю… если князю нужна девственница, то может мы просто сделаем ее непригодной для ритуала?

– Что?!

– Это же решение! – возбужденно взмахнула полупрозрачной закладкой Матильда. – Я собой горжусь. Очень элегантное решение, не так ли?

Я вспомнила сколько разводила Ибисидского на поцелуй и помотала головой:

– Нет уж, давайте решать вопрос как-нибудь иначе. Я не хочу терять девичью честь вот так просто!

– Так ты ж не просто. Ты же во имя мира во всем мире!

Начавшийся спор разрешил Сарочка, притом одной фразой:

– Я думаю, что наша Надежда – умница. И у нее есть план. А твое решение, Моть, очень очевидно и если бы оно было единственным, то сейчас бы не мы Адельку уговаривали. И я тя заверяю, у него получилось бы лучше.

– Аргумент, – со вздохом согласилась магическая книга. – Ладно. Но что нам тогда делать?

– Видимо ждать…

Я вздохнула. И вновь вернулась мыслями к Одару.

То, что он здесь, что я не одна, вызвали огромный душевный подъем. Но также дали не менее внушительную пищу для размышлений.

Что же из себя представляет лорд Ибисидский, раз ему настолько легко даются трансмутации..?

Надо сказать, что когда попадаешь в плен врагу где тебя скоро должны как-то продуктивно для вражеских планов использовать, то никак не думаешь, что ожидание затянется.

Как-то по умолчанию считается, что ты тот самый финальный аккорд, или недостающий кусочек пазла! И с твоим обретением все сразу завертится. И ритуалы, и переходы и великие эпические битвы света и тьмы в отдельно взятом домишке.

И уж никак не думаешь, что у главгада еще какие-то дела остались!

В общем, когда на следующий день никто не пришел, я с одной стороны удивилась, а с другом обрадовалась. Но на третий день молчания, меня уже стала откровенно напрягать ситуация. Как говорила Сара, в таких условиях так и тянет устроить саботаж. Не с целью сбежать, а таки для разнообразия быта!

Вдобавок, мы оказались предоставлены сами себе. И стало быть познакомились поближе…

Матильда оказалась прекрасным образчиком… воспитателя. В пансионе где я училась, у нас была похожая преподавательница. За любой пробел учениц она цеплялась буквально когтями и тыкала в него, при любом удобном случае. Говорила, что если бы мы лучше учились, то не допустили бы настолько вопиющих промахов. Нет, даже не так… ВОПИЮЩИХ.

Матильда песочила, что меня, что Сару с поправкой на предметы. Не чистописание, а рунописание. Или тыкал в ту же магометрию, которую я, о ужас, за несколько месяцев владения магической книгой до сих пор не освоила.

Впрочем, в сторону Книжули тоже нашлось что сказать.

В чем-то это напоминало общение с Марель, вот только наша мышка указывала на бурную личную жизнь Сарочки, а вот Матильда на то, что между этой самой личной жизнью Книжуля мало занималась самообразованием.

Слушая их дискуссии, хотелось уже какого-то развития событий. То ли драки, то ли побега, то ли ритуала.

Еще и мэр как назло больше не позволял себе ничего за пределами выбранной роли. Иногда я смотрела на равнодушное лицо его «маски» и размышляла о том, не привиделся ли мне тот разговор.