— Здорово как! — искренне радуется малышка. — Только мои ботинки к ним не подходят. А других мы с папой так и не успели раздобыть, нас жерди спугнули…

Она понуро изучает носочки своей видавшей виды обуви, а мне всё же становится тоскливо. Ну не об этом должны думать маленькие девочки! О куклах и вкусняшках на ужин, о том, почему радуга появляется только после дождя, о мальчиках, в крайнем случае. Но только не о том, что не удалось раздобыть новые туфельки, потому что её преследуют подонки.

— Сейчас что-нибудь придумаем, — я ободряюще сжимаю её плечо и возвращаюсь к шкафу.

Где-то в его недрах были у меня старые туфли, подаренные ещё Рупертом, но так мной и не надетые. Просто не представлялось случая. А когда коробка с искомым оказывается в моих руках, я понимаю — вот он, этот случай. Руперта уже давно со мной нет, но он продолжает обо мне заботиться. Хоть и таким образом.

— Вот, если нравится, сейчас подгоним, и будешь ты у нас настоящей принцессой.

Заряда артефакта хватает ровно на столько, чтобы уменьшить размер туфелек под миниатюрную ножку Рози. Правда, банты, что украшали их носочки, так и остались крупными.

— Извини, "швейка" разрядился, надо звать Освальда, чтобы он его подпитал, — расстроенно развожу я руками.

— Агата, не надо! — Розмари осматривает себя с таким восторгом в глазах, что у меня самой на душе становится радостно. — Мне всё нравится! Смотри, они же в самый раз!

Малышка замирает в изящной позе, вмиг превращаясь в столичную кокетку. Ей действительно идёт — и платье в цвет глаз, и аккуратные туфли — за этим образом исчезает та запуганная мышка, что пробралась ко мне в купе день назад.

— Уговорила, — улыбаюсь я и протягиваю руки, чтобы обнять её.

Розмари с радостью бросается в объятия и затихает. Я не знаю, зачем сделала это, но разливающееся по груди тепло подсказывает — всё верно. И как надо.

— Агата, а ты можешь меня научить контролировать силу? — Рози отстраняется от меня и доверительно смотрит мне в глаза.

— Конечно, малышка, — киваю я. — Идём, я кое-что тебе покажу.

Я увлекаю её на кушетку возле небольшого иллюминатора и одновременно мысленно зову фуршуня. Надеяться на мой учительский талант, которого отродясь у меня не было, дохлый номер. Поэтому, если Рози не сможет совладать с силой, Кропалёк впитает её. Да и я постараюсь подстраховать.

— Смотри, — я киваю в сторону окна, за которым разливаются переливы межмирья. — Что ты видишь?

— Пустоту? — с сомнением в голосе отвечает малышка, а на её руках появляется фуршунь.

Я с укором смотрю на мелкого пакостника, в то время, как тот невозмутимо устраивается у Розмари. Девочка же рассеянно принимается поглаживать его по шёрстке, кажется, даже не поняв, что Кропалёк перенёсся к ней из столовой.

— Межмирье для простых людей действительно — пустота. Но не для нас с тобой, — я придвигаюсь ближе и кладу ладонь на стекло. — Там течёт чистая сила, наша с тобой сила. Попробуй не закрываться от неё, а пропустить через себя.

— Но… — девочка встревоженно глядит на меня. — Но это опасно. Мама говорила никогда так не делать.

— Правильно, — мягко отвечаю я и убираю выбившуюся прядку волос с её лба, — но сейчас можно. Мы с Кропальком поможем тебе. Сила Скользящих действительно крайне опасна, она своевольна, как горная река. В ней сильное течение и множество водоворотов. Но чтобы не захлебнуться в ней, нужно уметь правильно "плыть", использовать её потоки.

— Хорошо, — решительно кивает Розмари и подсаживается ближе к иллюминатору, даже прикладывается лбом к холодной поверхности. — Что мне делать?