– Папа очень нас любил, вы знаете. Он оплачивал наше с сёстрами обучение в благородном институте, покупал лучшие платья и украшения, даже мне, у которой не было магии. Он самый лучший отец. Но мы даже не догадывались, что у него были нечистые дела. Когда папу арестовали, адвокат попросил всю семью прийти на предварительное слушание, чтобы разжалобить судью, мы даже Линду с собой взяли, вы знаете, она ведь не может сама ходить. Тогда, сидя на заднем ряду в девичьей вуали, я увидела в зале суда его… прокурора… И поняла, что мы давно знакомы…

– Но как вы могли познакомиться? Великий герцог Ричард Сотеран пропадает днём и ночью в комитете при королевском дворце, а ты не выходила из стен университета. И потом он на пятнадцать лет тебя старше, строит мощную политическую карьеру и собирается породниться с королевской семьёй! Вернее, собирался. Как вы могли познакомиться?! Где?! – изумилась леди Элеонора.

– Он был моим партнёром в триббл.

– Что?! – воскликнула наставница. – Карточные игры?!

Леди Элеонора откинулась на спинку кресла и достала из чёрной бархатной сумочки коробочку с табачным набором и длинный тонкий мундштук. Она всегда курила, когда хотела ругаться.

– Ну, рассказывай дальше, Изабелла! – потребовала наставница. – Теперь пока всё не расскажешь, я не отстану!

– Сейчас я сильно разочарую вас в себе, леди Элеонора, – вздохнула я. – Но да, по субботам я не ездила домой из университета к родителям, а ходила играть в клуб. В тот самый клуб, где все носят маски. И прежде, чем вы выскажете мне своё осуждение, постарайтесь понять, мне двадцать один год, три брачных сезона я не имела успеха у женихов из-за того, что я неспособная владеть своим даром, и следовательно рожу слабых детей. Я была никому не нужна и неинтересна!

Я всхлипнула, приложив руки к лицу. Фердинанд тут же полез мне на колени, и я обняла его, зарываясь пальцами в густую рыжую шерсть.

– Изабелла, деточка… – Элеонора погладила меня по плечу, склонив голову набок. – Я думала, что в университете ты нашла своё призвание. Тебе же нравилось учиться и преподавать подготовительному курсу…

– Я трудолюбива, но на самом деле я умирала от тоски и ненужности, – я твёрдо взглянула в глаза наставницы. – А в клубе я ощутила себя живой и интересной для мужчин, особенно для Ричарда. Он научил меня играть в триббл, и мы встречались каждую неделю. Это длилось год.

– Так вот в чём причина, почему целый год откладывалась помолвка Младшей принцессы! – хмыкнула Элеонора. – Жених был занят игрой в триббл!

– Я понятия не имела, кто он и есть ли у него отношения. Мы лишь играли в карты! До момента, случившегося две недели назад…

– Я и не думала обвинять тебя, продолжай, Изабелла.

– Да, по его порой жесткому поведению с другими гостями клуба, я догадывалась, что человек, с которым я сдружилась, высокопоставленный властный мужчина и сильнейший маг. Я ни на что не надеялась и вела себя более, чем скромно. Хотя, признаюсь, влюбилась по уши. Взрослый, сильный, он приносил мне цветы и шоколад. Мы встречались раз в неделю по субботам, садились за карточный стол и играли часами. В этом мужчине сосредоточилась вся моя жизнь, я жила нашими встречами от недели к неделе. Когда встречалась с ним взглядом, сердце замирало. Но клянусь, ничего не было: ни поцелуев, ни даже прикосновений. Однажды он попросил меня о ночи, сказал: “ты мне нравишься, давай займёмся любовью”. Но я отказала, сославшись на то, что храню верность мужу. На самом деле я испугалась, что во время близости он узнает, что я без магии и все мои таланты заканчиваются картами. Я не хотела, чтобы он разочаровался, ведь моё сердце было бы разорвано в клочья. Он был недостижимым для меня. А потом был судебный процесс у папы, на котором я увидела его, – произнесла я, понизив голос. – Ричард, он носит особые запонки с золотыми драконами, которые я не могла не узнать, и ещё выправка, и голос, и волевой подбородок, который я изучила до миллиметра. Он выступал в суде – властно и громко говорил – и я его узнала. Он оказался главным папиным обвинителем. Я бы никогда не стала его просить, но семье грозила конфискация имущества и изгнание из столицы. Я бы уехала и больше никогда не увиделась бы с Ричардом. Никогда больше… Не знаю, сумела ли бы я это пережить. И тогда я решилась попросить его… попросить по-дружески смягчить обвинение для папы и не сажать его в тюрьму, чтобы мы могли остаться в городе. Он выслушал меня и… приказал раздеться…