- Что здесь произошло, сын? – спрашивает наг, брезгливо морщась.

- Мы немного повздорили с братом, - уклончиво отвечает Джавал. – Вам не стоит об этом беспокоиться.

- Немного? – скептически повторяет Повелитель, подползая ближе.

Его хвост также покрыт чёрной чешуей, только с ярко-алым отливом.

- Да, немного, - кивает наследник.

- Пострадала невеста! Это недопустимо!

- Лекарь оказывает ей помощь, - настаивает на своём Дхавал.

- Как твоё имя? – Неожиданно наг подползает вплотную, обхватывая мой подбородок своими пальцами.

- Ульяна, - произношу, замирая.

От него веет холодом, покрытых льдом пещер. Колючий взгляд тёмных, как вода подземных озёр, глаз заставляет стремительно трезветь с каждой секундой. Волна страха окутывает меня липкой паутиной, и никакая настойка не может с этим справиться.

- Красивая, - произносит наг со змеиным шипением. – Илай взял себе цветок не по статусу.

После этих слов Повелитель разворачивается и уползает, оставляя меня наедине с липким, тягучим страхом.

- Все в порядке, - пытается успокоить Дхавал.

Но сам наг начал заметно беспокоиться после слов собственного родителя.

- Конечно, - вымученно улыбаюсь.

- Справитесь без меня? – то ли спрашивает, то ли утверждает наг, когда Ратна с лекарем возвращаются к моей руке.

- Конечно, Повелитель, - отвечают они хором.

Дхавал бросает в мою сторону обеспокоенный взгляд, выскальзывая в коридор.

Пока местный лекарь зашивает рану, Ратна усиленно впихивает в меня какую-то новую настойку. На вкус она напоминает слишком сладкий компот, сдобренный большой порцией ментола.

- Я больше не могу. - Отодвигаю очередную порцию снадобья, нечаянно задевая стоящую на столике бутыль.

Сосуд падает на длинноворсовый ковёр.

- Ай! – Хватается за голову Ратна. - Какая неаккуратная девочка!

Жидкость растекается кровавым пятном.

- Нужно принести ещё настой, - равнодушно говорит лекарь, накладывая повязку.

- Конечно, - кивает женщина, выходя вслед за нагом в коридор.

Я остаюсь в комнате одна. Внутри до предела сжимается пружина нервов. Голова кружится, в висках стучит, и не дает покоя навязчивое: «Беги, Уля! Беги!».

Настойка явно притупляет боль. Рану практически не чувствую, зато ощущаю себя совершенно пьяной. Хуже было только на школьном выпускном, когда очень деятельные и несомненно добрые одноклассники решили подшутить над тихоней-серой мышкой, подливая тайком алкоголь мне в сок. Впечатление от праздника было испорчено, причем шутникам тоже.

Собравшись с духом, силами и какой-то матерью, пытаюсь встань. Получается с третьей попытки. Комната плывёт среди радужных кругов.

- Вот же гадство! – ругаюсь, хватаясь здоровой рукой за ближайшую колонну.

Вдох – выдох. Устраивать побег именно сейчас абсолютно провальная идея, вот только интуиция утверждает обратное. Так. Шаг. Ещё. Аккуратно держась за стенку, я ползу к двери, борясь с тошнотой. Настойка упорно просится наружу, не желая оставаться в организме. Глубокое дыхание широко открытым ртом немного помогает.

В коридоре тихо. Охраны у дверей нет. Кажется, во дворце ночь. Осматриваюсь, мечтая найти хоть какие-то знаки, позволяющие понять, что делать дальше. Увы. Вселенная глуха к моим мольбам, поэтому, как любая порядочная девушка, решаю идти налево. С каждым шагом в голове становится все светлее, а тошнота – все сильнее. Но хуже всего, что голос разума все отчётливее говорит о бесполезности мероприятия.

- Ты что здесь делаешь?! – возмущенный шёпот заставляет вздрогнуть.

В следующую секунду кто-то закрывает мне рот рукой, утягивая за собой.