– А это ты с нашими учеными обсуди. Они тебе все в подробностях обскажут, – пояснил дед. – Я же могу место показать да кое-что для пользы дела отметить, чего милиция не обратила.

– Тут и милиция побывала?

– А то! Небось экспонаты есть очень даже ценные.

– А тот, что украли?

– Не «тот», а «те». Три вещи сразу пропали. Вот, смотри сюда! – Дед ткнул корявым пальцем в витрину, огороженную желтой лентой на стойках и с надписью «Управление криминальной милиции». Витрина оказалась пустой. А на табличке над ней значилось: «Комплект культовых предметов. Кузнецкий Алатау. Приблизительно конец XII – начало XIV века».

– И что же здесь было? – обескураженно поинтересовался я.

– Какой-то свиток и две фигурки этих… идолов языкастых.

– Языческих… А что, витрина не под сигнализацией?

– Под ней. – Дед вздохнул. – А что толку?

– Отключили? – догадался я.

– Как пить дать! А все этот, чернявый!..

– Какой еще чернявый?

– Да, крутился намедни один – вылитый остяк[10]! – Дед даже кулаки сжал в негодовании. – Выучили на свою голову, – невпопад брякнул он.

– Кого выучили? – я был совсем сбит с толку. – Что за остяк?

– Пошли, – решительно потянул меня дед за рукав, – все равно без рюмки чаю не разберешься.

– Нет, Петр Силантьевич, не могу, – уперся я. – Мне же еще к вашему директору идти.

– К нему и под мухой можно, – хихикнул вдруг дед. – Ладно, слушай. Выставку эту открыли в прошлую среду. А на следующий же день появился этот… остяк. Я-то на него сперва не подумал: ну, ходит себе человек, интересуется, изучает. Так он и в пятницу приперся. И все в энтом вот зале крутился, возле витрины. Встанет перед ней, глаза закроет, руки вот этак сложит и шепчет чего-то. Будто молится. А на что там молиться?

– На идолов, например, – кивнул я.

Шишкин как-то дико посмотрел на меня, шмыгнул носом и продолжил:

– В общем, его толкнет кто-нибудь, он отойдет. Потом опять – шасть к витрине и снова шепчет. Ну, я наконец не выдержал и строго так ему сказал, мол, нечего тут посетителей смущать. Он и ушел.

– А почему вы решили, что украл именно этот… остяк?

– Так ведь больше некому! – Дед хитро оглянулся по сторонам. – А сыскарям я про него ничего не сказал.

– Почему?

– Пущай побегают, – он мстительно усмехнулся.

Я только крякнул на этот пассаж. Похоже, у Петра Силантьевича с милицией свои счеты, и давние. Я попросил смотрителя показать мне кабинет директора и направился к нему по коридору, когда неожиданно из боковой двери прямо на меня выскочил высокий парень в синем рабочем халате. Едва увернувшись от столкновения, я поймал парня за рукав:

– Смотреть надо, куда летишь!

– Извините! – Молодой человек зарделся, как девица, и сложил руки перед собой в традиционном мусульманском приветствии. – Сарыгин Ильдар Файзуллович, научный сотрудник музея.

– Котов Дмитрий Алексеевич, журналист из «Вестника».

– Еще раз прошу прощения. Чем могу быть полезен?

– Я собираю материал по вчерашнему ограблению…

– А-а, вряд ли я обладаю ценными сведениями, – Сарыгин замялся, и я понял, что он врет. – К тому же я все еще вчера рассказал господам из криминальной милиции.

– Я не из криминальной милиции, поэтому не слышал вашего рассказа. Вы можете мне его повторить?

– Боюсь, что не располагаю для этого достаточным временем…

Я пристально посмотрел в его черные глаза и вдруг понял, что парень просто напуган. Страх буквально плескался в его расширенных зрачках. «Вот так-так! – подумал я, слегка растерявшись. – Кто же это тебя? Неужели таинственный остяк?»

– Что ж, надеюсь, мы еще увидимся и побеседуем… когда у вас появится время?