– Состав на ядерной тяге? – задумчиво хмурюсь я, не скрывая скепсиса. – С чего ты взял, что мы на самом деле в поезде?

– У тебя есть другие предположения?

– Да масса, – бурчу, поудобнее устраиваясь на койке.

Рана под повязкой неприятно тянет, но болевые ощущения не такие острые, как должны быть, учитывая, что времени прошло не так много. Возможно, при обработке мне вкололи обезболивающее, которое все еще действует. Либо…

– Например, мы мертвы. Или в коме. Или подключены к какой-нибудь экспериментальной симуляции, где всё с виду реальное, но на деле – фальшь.

Харпер криво усмехается, но в его глазах вспыхивает незнакомая искра, словно мои версии показались ему весьма любопытными. Ну или попросту нелепыми и смешными.

– Звучит как бред, но в нынешнем мире и это уже не кажется фантастикой, – комментирует Кайлер, глядя на меня с пристальным интересом.

Приосанившись, я напускаю на себя важный вид. Да-да, принцесса не так глупа, как некоторым казалось. И без помощи Дрейка могу выдать что-нибудь заумное. Плохо, что иногда, точнее почти всегда красноречие меня подводит. Особенно в моменты, когда зеленоглазый майор буравит меня фирменным суровым взглядом.

Молчание между нами затягивается, напряжённое, как тугая струна. Поезд мягко вздрагивает на стыках рельсового полотна, ритмично, почти убаюкивающе. Но в этой размеренности есть что-то неестественное, или я напрасно накручиваю себя, и поезд – это всего лишь поезд. Правда, обычные поезда по Большой земле давно не ездят, да и под ней тоже.

– Можешь озвучить свое последнее воспоминание? – нарушает тишину Кайлер.

Я облегченно выдыхаю. Ну наконец-то мы перешли к конкретике. Может, общими усилиями доберемся до истины. Прикрыв глаза, пытаюсь сосредоточиться и восстановить цепочку событий с того момента, как мы покинули «Крыло Орла».

Колонна ползла по серпантину, и я тогда ещё подумала: «Слава богу, уходим», а потом появилось дерьмовое предчувствие. Тяжёлое, липкое, цепкое. Оно не подвело. Шершни внезапно сменили направление. И это было ненормально. Всё стало ненормальным. Руины, мёртвые города, точки на экранах, словно пульс умирающего мира. Затем затишье… Гул беспилотников. Облегчение, когда мы решили, что «Спрут» отправил их для нашего прикрытия.

Потом дроны внезапно начали падать. Паника. Взрывы. Пустота в эфире. Нас атаковали со всех сторон, уничтожив всю колонну, кроме нашего броневика. Майор до последнего пытался увезти нас из-под удара, но чертова машина увязла в снегу. Дальше мы бежали. Потерявшие управление беспилотники сыпались на землю, как град. Помню, что я падала, а Харпер всегда оказывался рядом, помогал вставать, не отпускал от себя ни на миг. Помню, как меня задело обломком от разорвавшегося снаряда, а на шлеме майора треснуло защитное стекло. Он нес меня на руках, а еще я сказала, что теперь мы точно сдохнем вместе. Харпер в ответ обозвал меня дурой и пообещал, что еще поживем.

Помню голос отца…

«Вставай! Ты почти у цели. Вспоминай, Ари… Пора».

Про эту же цель он говорил в моем последнем сне, но и тогда я не поняла, что он имеет в виду. И всё ещё не понимаю.

Дальше… Дальше дым, метель, рёв ветра, пылающие воронки. Скалы. Да, точно, впереди были скалы. Мы надеялись укрыться там, но попали в окружение шершней. Мутанты словно уже ждали нас там. Отступать было некуда. Потом появился он… Аристей, и начался настоящий ад. Шон попытался выстрелить в белобрысого монстра, проигнорировав приказ майора…

Шон. Нет… Нет. Слишком больно. Он не должен был умирать так. Никто не должен. Ни один из нас.