– База силовой поддержки наших интересов на Руси, – пояснил Смирнов. – Так сказать, наш филиал на окраине Русского государства. Москва сама значительным образом облегчила мою задачу, отказавшись от карельского края. Вскоре здесь будет объявлено Корельское воеводство.

– А если Москва решит прибрать эти земли себе? – проговорил кто-то из морпехов.

– Мы отрежем Сибирь по Енисею! – не задумываясь, ответил полковник.

Морпехи были изумлены безмерно. Кто-то задумался, обхватив голову руками, кто-то встал из-за стола и стал прохаживаться вдоль лавки. Лопахин, уже знавший все заранее, с интересом посматривал за реакцией друзей.

– Почему мы узнали об этом только сейчас, Андрей Валентинович? – проговорил капитан Мартынюк. – Не доверяете?

– После того, как Леонов составит список, я узнаю, кому доверять, – пояснил Смирнов. – Если кому-то в тягость влачить на себе груз ответственности за свое дело, то лучше пусть это делают другие, понявшие свою миссию люди.

– Вы хотите слишком многое успеть, товарищ полковник! – воскликнул Мартынюк. – Это невозможно, неужели неправильным будет решение контролировать Сибирь и сотрудничать с Москвой? Зачем влезать в эти разборки? Я не понимаю!

– Юра, нет ничего страшного в том, что ты не понял этого, – терпеливо проговорил Смирнов. – Ты больше нужен нам там, на Ангаре, на Амуре. Но есть задача иного уровня, совершенно иного. И ее будут делать другие люди, которые будут понимать значение этой задачи.

– Какой задачи? – выдохнули все присутствующие члены пропавшей в веках экспедиции.

– Мы создадим цепь радиофицированных факторий, мы обустроим путь из Сибири на Русь, мы вовлечем в нашу орбиту нужных людей, мы получим исключительные торговые концессии... Мы создадим базу для взятия власти на Руси. В этом и состоит наша миссия.

Гулкий стук топора прервал безмятежное утро на подернутых спешно исчезающей дымкой берегах широкой реки. Шумно хлопая крыльями, стайка птиц взмыла с насиженных веток и, заложив широкий вираж над сочно-зеленым лугом, устремилась к противоположному берегу Сунгари. Невысокий молодой парень в серого цвета кафтане, расстегнутом на груди и с закатанными рукавами, ловко разделал обезглавленного зайца. Кинув в котел с кипящей водой разрубленную на три неравные части тушку, он взялся за следующего.

– Мелкие они какие-то, – цыкнув зубом, проговорил жилистый мужичок, который, сидя на корточках перед крупным валуном, нарезал на доске, положенной на камень, несколько головок лука. – У нас на Руси ушканы пожирнее.

– Фрол, а мне батя об этом уже говорил, – фыркнув, усмехнулся парень, отчего его чуть раскосые глаза превратились в щелочки. – А по мне, мясо и есть мясо – все одно лучше, чем рыба.

– Это да, – согласился мужик. – Михаела, ты на соль воду пробовал? На-ко ложку... – Вдруг Фрол на миг замер и тут же вскочил на ноги, схватив прислоненную к валуну винтовку. – Эй, Юнсок! Никак даурцы наши вертаются?

– Да, старшина! – прокричал кореец из башенки, стоявшей на краю огороженного частоколом скального выступа, на котором расположилась передовая застава.

Топот копыт приближался, уже было слышно, как позвякивала сбруя. Двое дауров позапрошлым утром ушли к крупному селению солонов, чей князец не так давно благосклонно отнесся к предложению людей Лавкая о разговоре. Дауры должны были подготовить почву для делегации вассального князя, а заодно проведать обстановку. И вот они уже возвращаются?