Убивать таких было грехом, но куда денешься – законы Бойла не допускали мирных соглашений.

– Куда вы так спешите, ребята? – поинтересовался Темняк. – Денёк ведь ещё только начинается. Любуйтесь этим миром, дышите грудью. Не хмурьтесь.

– Ты нам зубы не заговаривай, – послышалось со стороны новичков. – Денек хоть и начинается, но кое для кого он скоро закончится.

– Ваша правда, – согласился Темняк. – А встретились бы мы с вами в другом месте, так пошли бы сейчас кисель вместе пить.

– Да, не повезло, – вздохнули новички. – Кровь лить – не кисель пить. Даже поговорка такая есть.

– Нет ли среди вас кого-нибудь из Бальзамов? – Этот вопрос ныне интересовал Темняка больше всего.

– Ну есть, а что? – отозвался один из новичков, по виду совсем ещё юнец.

– Мой товарищ ранен в ногу. – Темняк постарался придать своему голосу самые проникновенные интонации. – Полечил бы ты его.

– Вот ещё новость! – возмутился юнец. – Ему, может, и жить-то остается всего ничего, а ты говоришь: лечи.

– Про то, кому сколько жить осталось, судить не нам с тобой, – многозначительно произнес Темняк. – Но зачем же человеку зря мучиться? Пусть даже и перед смертью.

– Да не обязан я его лечить!

– Конечно, не обязан. Просто я тебя очень прошу. Как человека. А взамен вы получите недостающие щиты. Боешник без щита то же самое, что баба без одежек – каждый норовит под себя подмять.

– Не обманешь?

– Клянусь.

– Тогда подожди…

Юный Бальзам вернулся к своей стае, и у них завязался оживленный спор. Особенно усердствовали боешники, не имеющие щитов.

Когда решение было достигнуто, Бальзам вновь обратился к Темняку, не без основания полагая его за старшего:

– Тогда вы все отойдите подальше. Оставьте лишь раненого да три щита.

– Отступаем, ребята, – велел своим боешникам Темняк, а шепотом добавил: – Оставляйте только самые маленькие щиты.

Понукаемые подозрительным Бальзамом, они отошли на расстояние, позволяющее наблюдать за манипуляциями, которые он собирался проводить над почти беспомощным Свистом.

– Мне он доверия не внушает, – сказал Бадюг. – Очень уж молод. Настоящий Бальзам должен быть с бородой.

– Другого всё равно нет, – отрезал Темняк. – В любом деле важна не борода, а наметанный глаз и ловкие руки… Ты не молчи там, а рассказывай, что делаешь. Нам твоя наука на потом пригодится, – это относилось уже к Бальзаму.

– Нашему ремеслу надо полжизни учиться, – отозвался тот. – А ты захотел с первого раза, на глазок усвоить.

– Я способный.

– А кто ему рану зашивал? – спросил Бальзам, уже уложивший Свиста на щит.

– Я сам.

– В общем-то неплохо… А промывал чем?

– Сам догадайся, чем на Бойле можно раны промывать. Не водой же из лужи…

– А вот «хозяйской желчью» не надо было пользоваться. Она только от царапин помогает, а глубокие раны, наоборот, раздражает.

– Кабы я знал! Поверил одному болтуну на слово, – Темняк покосился на Тюху. – Теперь сам каюсь…

В это время к Бальзаму подошел его товарищ по стае и передал несколько кульков, судя по всему, наполненных разными образцами мусора.

– Теперь слушай внимательно и запоминай, – сказал Бальзам, обращаясь к Темняку (а тот в свою очередь шепнул на ухо Тюхе: «Запоминай ты, я ведь в ваших снадобьях не силен»), – первым делом нужно смешать в равных долях «хозяйское дерьмо» и желтое вязкое вещество, которое мы между собой называем «живучкой».

– Подожди, – перебил его Темняк. – Но ведь говорят, что «хозяйское дерьмо» опаснее любого яда.

– Любой яд в соединении с другими веществами может стать лекарством, – пояснил Бальзам. – Только никогда не бери его больше одной горсти сразу.