– Мне бабка говорила, – начал он, – что во время войны здесь немецкие траншеи были. Два года между нашими и фрицами война шла. Убитых на полях лежало – ужас! Хоронить даже не успевали. А лес был весь блиндажами да дотами утыкан. Наши сюда не ходят – место, говорят, нехорошее, людей много здесь погибло. А мне ничего… Зато грибов много!

Они прошли по узкой, извилистой тропинке и спустились в оплывший овраг. «Здесь, наверное, и были немецкие укрепления, – решил Максим, – сразу видно – окопы в полный рост, до сих пор еще следы остались…»

– Наши с той стороны наступали, – пояснил Пашка, – из-за Гжати, а фашисты тут сидели. Пушек у них, говорят, было много, пулеметов! Но наши их все равно отсюда выбили и погнали!

В голосе мальчишки зазвучала неподдельная гордость.

– А ты зачем сюда ходишь? – поинтересовался Макс.

– Я же говорил – за грибами, – пожал плечами Пашка, – наши здесь не бывают, дачники тоже – далеко. А я соберу, а потом на шоссе продаю. Мой заработок, законный.

Через минуту они дошли до места. Пашка показал ничем не примечательный, заросший кустами холмик.

– Вот тут я в дырку и провалился.

Максим присмотрелся: у основания холмика виднелся черный провал. Подошел, заглянул внутрь. Ничего, конечно, не увидел – темно было, надо лезть внутрь с фонариком.

– Я туда по самый пояс провалился, – пояснил Пашка, – сначала сильно испугался, а потом пригляделся – вроде землянка старая. Интересно мне стало. Нагнулся, залез поглубже, а там – скелет!

– Какой скелет? – не понял Максим.

– Фашистский! – выпучил глаза Пашка. – Землей его засыпало, но одна рука и череп – снаружи. Я пошарил вокруг, вроде нащупал что-то, вылез, смотрю – а это часы немецкие, с орлом! Вот и решил продать…

Максим задумался. Скорее всего это был немецкий блиндаж, его завалило снарядом или бомбой. Вместе с немцем…

– Я слово свое сдержал, давайте деньги! – потребовал Пашка.

– Держи, – протянул Максим обещанную купюру, – заработал.

Мальчишка кивнул и побежал обратно. Макс остался стоять один. Закурил, заглянул еще раз в дырку. Интересно, что там внутри? Надо бы залезть посмотреть…

Он вернулся в дом, нашел лопату, электрический фонарик, взял еще фляжку с водой и матерчатые перчатки. Хоть была жара, но надел на всякий случай крепкие ботинки (мало ли что там внутри) и плотные брюки. На голову – бейсболку, вместо легкой футболки – рубашку с длинными рукавами. Все, теперь можно идти.

К счастью, стало прохладнее, жара уже не так давила. Но в лесу было еще душно, воздух казался каким-то застывшим, мертвым. Дорогу до блиндажа он нашел быстро – была хорошая зрительная память.

У холмика Макс сбросил рюкзак и приступил к работе. Лопатой немного расширил дырку, осторожно пролез внутрь. Резко пахло сырой землей, как в глубоком погребе. Макс зажег фонарик, осмотрелся. Стены блиндажа сильно оплыли, чудом сохранившиеся бревенчатые перекрытия, казалось, могли рухнуть в любую секунду. Очень, скажу вам, неприятные ощущения…

В углу, как и сказал Пашка, лежал немец. Точнее, то, что от него осталось. Из земли торчали желтоватые человеческие кости, а у стены валялся череп с остатками волос. Видно, фашист пытался выбраться наружу, да не смог. Голову и руку высвободил, а на остальное уже сил не хватило. Может, раненый был или контузило сильно…

Макс присел рядом с останками, осторожно разгреб землю лопаткой. Увидел часть сгнившего мундира и знаки различия. Судя по ним, это был лейтенант вермахта. Среди костей он обнаружил круглый медальон. Необычный – маленький и, кажется, позолоченный.