– Понимаешь, мама. Я не могу ее пригласить и вообще познакомить с вами. Я с ней вместе работаю, и по требованиям секретности не могу знакомить со своими знакомыми за пределами фирмы.

Не поверила. Пришлось убеждать. Вроде убедил, но все равно смотрела с подозрением, когда прощалась. Чувствует, что что-то не так. А на самом деле правду же я ей сказал. Работаем вместе. Просто я не дизайнер, а командир отряда наемников, а она – девушка легкого поведения. Одна из четырех. И мы ей даже зарплату официально платим, из бюджета охраны шахты в Конго. По статье «здравоохранение и восстановление», с пометкой «расслабляющий массаж». Смешно сказать – пять монет в месяц. Такие там доходы у местных, шахтеры-нелегалы еще меньше зарабатывают, хотя работа у них намного тяжелее.

Так или иначе, внезапная атака моей любопытной матери была отбита. Временно.

Спать уже не хотелось, перешел в корпоративное пространство, в столовую – кофе пить.

Плохо, что дольше не поспал, вместо этого до начала операции волновался и думал, что там еще можно улучшить и какие неприятности мы не предусмотрели. Бессмысленное занятие, потому что война – это игра как минимум двух игроков, и какой ход сделает противник – предсказать обычно нельзя, сколько ни думай. А если можно, значит противник заведомо слабее. Такое тоже бывает, но не стоит на это рассчитывать. И даже если противник глуп ужасно, есть еще непредсказуемые случайности, которые вносят нотку хаоса в любые планы.

***

Темнота спрятала скалы на горизонте, потом – тростниковые заборы и островерхие хижины ближайшей деревни, потом – окружающую саванну и вообще всё.

На картинке с «Солнечного зайчика», который продолжал парить над нами, видны были огни города. Там было электричество, светились окна домов – блага цивилизации местным удалось сохранить. Мы подождали пару часов, пока все успокоится.

– Ну что, готовы? Самолеты подлетят через два часа. Пора выдвигаться.

Все встали, попрыгали, плотнее приторочили оружие. Пошли. Побежали. Сначала десять километров на юг, чтобы обойти пару деревень. Потом свернули к городу, на запад.

– Первая точка. Суслик, твой выход.

Парень снял с себя все лишнее, оставил только бесшумный автомат, забрал мины, которые мы при переноске рассовали по «карманам». Проверил все.

Суслик: – Я пошел, – сказал и легко побежал в сторону города, к улице, где должен установить первую мину.

Оставшиеся бойцы перераспределили груз между собой. Тем, кто идет с Малышкой и Толстяком, передали все ракеты для ПТРК, у них мы забрали лишние трубы одноразовых гранатометов. Разделились.

Наша группа пошла к городу, обходя с севера комплекс длинных одноэтажных зданий, кажется – студенческие общежития, хотя сейчас ни в чем нельзя быть уверенным. За ними мы повернем южнее, чтобы напрямик выйти к нашей позиции.

Группа Малышки нагрузилась тяжелыми ракетами и поковыляла по саванне на юг, чтобы через километр пути по пустоши выйти прямо на свою точку.

***

Суслик бежал по грунтовке. Справа изгородь, слева изгородь. За ними пусто, только вдалеке дома какие-то. Тут земли много, нарезают участки, не стесняясь, поэтому пустого пространства хватает. Потом изгородь кончилась, под ногами асфальт появился. В ста метрах слева – ангары какие-то. Справа – жилая застройка пошла. Угрюмые кирпичные стены вокруг квадратных двориков, жестяные крыши навесов и домов. Людей на улице нет, тихо.

Перекресток. И не просто перекресток, а место, где сливаются две дороги, по которым может поехать группа реагирования из бывшего лагеря миротворцев. Вот где-то тут и надо ставить мину, чтобы точно мимо нее не проехали.