– Извините, что так долго! – Маркби вернулся. В одной руке он держал пивную кружку, а в другой – бокал с вином. Кроме того, под мышкой он сжимал буклет, оправленный в пластик. – Меню, – пояснил он, увидев ее вопросительный взгляд. – Возьмите, пожалуйста.

Мередит взяла меню и раскрыла его. Боже правый, не меню, а целый роман! Прежде ей казалось, что в пабах если и подают что-то съестное, то в основном закуски под пиво. Ну, может, делают бутерброды с сыром… Как долго ее, оказывается, не было на родине! Она отстала от жизни. Изобилие товаров в супермаркете ее просто ошеломило. Вот и здесь то же самое.

Маркби поспешил ей на помощь:

– Обычно бифштексы здесь хорошие, отчасти из-за них я и хожу сюда. Салат и холодное мясо тоже ничего.

– Тогда я буду ромштекс.

Маркби снова пробился к бару, где оставил заказ. Когда он вернулся, они переглянулись и опустили головы. Еда заказана, настало время беседы.

– Как вы доехали? – спросил Маркби.

– На удивление спокойно. Предпочитаю ездить в это время года, а не летом, когда на дорогах полно туристов.

– Как вам коттедж «Роза», если не считать рождественских украшений?

– Понравился… Говорят, миссис Бриссет – настоящее сокровище. Мне крупно повезло.

Повисла пауза. Это моя вина, печально подумала Мередит. Не обучена светской болтовне.

– Гнусная ночь, – решительно заявил Маркби, переключаясь на излюбленную британцами тему – погоду.

– Да. Но здесь тепло и уютно, и мне приятно, когда вокруг столько людей. Наверное, сейчас здесь посетителей больше, чем обычно.

– Ну да. Ведь скоро Рождество… – Маркби подвигал подставку под кружкой. – Кстати, о праздниках. Я как раз собирался спросить. Вы ведь будете здесь в ближайшее время – я имею в виду само Рождество, следующий день и так далее?

– Скорее всего. Мне особенно некуда податься. – Поняв, что ее слова можно истолковать двояко, Мередит решительно добавила: – Ну да, я сказала, что мне приятно, когда вокруг много людей, но это не значит, что я не умею быть одна. Я и против тишины не возражаю! – Последние слова прозвучали вызывающе. Мередит надеялась, что Алан не воспримет их как призыв не совать нос не в свое дело. Она не собиралась его обижать. Просто она чувствовала себя скованно в его присутствии.

Маркби заметно помрачнел.

– Вот как, – сказал он. – Значит, вы любите тишину… – Каким бы ни было Рождество в доме Лоры, тихим его уж точно не назовешь.

– Пакс-Коммон – сказочное место. Там должны жить домовые и прочие духи. Вам об этом что-нибудь известно? – быстро заговорила Мередит. Похоже, она готова была болтать о чем угодно, лишь бы избежать неловкого молчания. – В Пакс-Коммон почти нет постоянных жителей. Мне она напоминает легендарную шотландскую деревушку Бригадун, которая появляется из тумана раз в сто лет.

– Страшновато? – сочувственно спросил Маркби.

– Пока нет. – Мередит не хотелось, чтобы он подумал, что она нуждается в компании. Впрочем, решив, что ее слова прозвучали излишне резко, она добавила: – Хотя, пожалуй, иногда там все же бывает страшновато.

Маркби кивнул, поднял кружку и вдруг удивленно воскликнул:

– Вот так встреча!

Мередит проследила за его взглядом. Он смотрел на двух мужчин за соседним столиком.

– Кто такие? – с любопытством спросила Мередит, понизив голос. – Одного из них я сегодня уже видела. Мы даже поговорили.

– Правда? – удивился Маркби. – Которого именно? Где?

– Того, что в очках. Он стоял за мной в очереди в супермаркете.

– Его зовут Колин Динс. Второго, бородатого, я не знаю. Но готов поставить последний фунт, что он социальный работник. Динс занимается малолетними правонарушителями: пишет о них книги, читает лекции. – Маркби оживился. – Насчет своей работы у него пунктик. Уверен, что малолетних правонарушителей ни в коем случае нельзя сажать в тюрьму. В целом я не против, но нельзя же допускать, чтобы молодые разбойники безнаказанно терроризировали добропорядочных граждан! Насколько я понял, Динс считает, что молодые люди не способны отличить добро от зла. Тут я с ним не согласен. Вряд ли молодой хулиган не понимает, что грабить старушек плохо. Но ведь я всего лишь простой полицейский. По мнению же Динса, всякий антиобщественный поступок – это крик о помощи.