— Я…ничего такого не сделала, на самом деле… — смутилась я. До сих пор никак не привыкну к такой горячей благодарности этой женщины. Я ведь в самом деле не считала, что сделала что-то просто нереальное какое-то… — Я просто люблю его, и всё.

— И этим всё сказано, детка, — тепло улыбнулась мне она. — И этим всё сказано. Ох… Вот ты знаешь… Никогда ведь не рассуждала и не представляла себе даже, какой будет моя реакция на то, что однажды в нашу вроде бы спокойную и размеренную, такую понятную жизнь, войдёт девушка, которая скажет, что любит моего сына.

9. 9.

— Наверное, это непросто, — прокомментировала я задумчиво. — Принять, что твой ребёнок — уже взрослый.

Попыталась просто поставить себя на место Альбины, на место матери взрослого сына. Ну, или дочери… Не суть важно. Ведь и сын, и дочь вне зависимости от пола однажды повзрослеют, отделятся постепенно от матери, а затем вообще — улетят из родительского гнезда. Это неизбежно.

Каждый ребёнок — это уже личность со своими принципами, характером и целями. Личность, которая хочет познавать мир, жизнь… Любовь, в конце концов.

Как мы с Даней.

Мы уже достаточно выросли, и теперь хотим познавать…чувственность.

Да, он несколько старше меня морально, внутри. Опытнее… Он уже испытывает ко мне то, что я пока не осознаю и не понимаю в силу как раз-таки отсутствия опыта, но…

Я чувствую, как тоже взрослею и меняюсь.

У меня появляются странные мысли, я думаю о том, о чём раньше даже и не думала помыслить.

Моё тело узнало нечто новое. И хочет…что-то ещё.

Догадываюсь, что Даня покажет мне однажды, чего же я хочу на самом деле.

Да, до нашего с ним вечера я всего боялась, как огня.

Боялась вот так взять и отдать мальчику…

Знала, что редко они это ценят.

Вон, сколько их таких было у него.

Думаю, тогда, в школе, Лина не лгала, что Даня…спал с девушками.

Спал, но отношений не хотел.

Неужели я стала какой-то особенной?

Ну, логично, что если именно мне Даня сделал предложение, то так и есть: я — особенная.

Вот только есть поверие среди девушек, что такое или похожее плетут все парни, чтобы уложить девушку в постель.

Очень хотелось бы верить, что Даня — не такой, и что он, правда, меня любит.

— Я тоже думала, что будет непросто, — кивнула Альбина. — И наблюдать, понимать, что твой этот самый ребёнок испытывает действительно серьёзные, сильные, первые настоящие чувства к девочке… Это не передать словами.

Я снова смутилась и опустила ресницы.

Мне было очень приятно это слышать. Раз мама Дани говорит о том, что видит его сильные и серьёзные чувства ко мне — значит, так оно и есть. Мамы всегда такое чувствуют…

От этой мысли в животе вдруг даже защетокало…

Как же мне хотелось стать для Дани той самой, единственной, к которой у него самые-пресамые серьёзные чувства.

Только на повестке дня у меня всё равно остался ещё один не менее важный вопрос, ответ на который я так и не поняла: если у парня самые-пресамые серьёзные чувства к девушке, он всё равно суёт ей в руки свой член и… Мечтает… Ну как это?

Переспать?
Это всё тоже к любви относится?

Оно неразделимо — ну, серьёзные чувства к девушке и непреодолимое желание сунуть ей в руки свой член?

Или я всё-таки чего-то не понимаю?

— Я очень рада, что Даня выбрал тебя, — сжала мама Дани мою руку, а я опять мысленно отругала себя за свои мысли. Кажется, Даниил меня-таки уже начал портить… — Я вижу твою искренность к нему. В таком случае, мне хочется лишь пожелать вам пронести свои чувства через все препятствия и невзгоды, какие могут возникнуть на вашем пути. Лично я верю, что семья из вас получится — замечательная. Так что не беспокойся ни о чём. Верь в лучшее, как когда-то с Даней.