– А сам король? Какой он, леди Эллен? – вдруг спросила леди Сандра.

– Холодный, сдержанный, говорит громко, четко, но без страсти, без выражения. В нем нет огня, нет движения и жизни. Он словно кукла.

– А чувства?

Я покосилась на леди Сандру. В мои планы не входил откровенный разговор о брачной ночи, поэтому я постаралась посмотреть построже. Она поймала мой взгляд и задорно расхохоталась, тряхнув кудряшками.

– Ах, – вдруг вздохнула она. – Как же хочется, чтобы вернулись капитан Уилкор и лорд Дик! С ними куда веселее. Капитан Уилкор очень симпатичный, правда?

– Да, – улыбнулась я, вспомнив капитана. – Он очень красив.

– Да и лорд Дик неплох. Он так на вас смотрит, леди Эллен! Уверена, что он влюбился по уши!

Я никак не прокомментировала эти слова, но они глубоко засели в моей голове. Похоже, что это действительно было так. И пусть я любила другого, но влюбленность единственного мужчины в этом мире, который вызвался мне помочь на свой страх и риск, волновала. В конце концов, Дик – именно тот человек, кого я знаю хорошо, в отличие от леди Сандры, Витторино и короля Генриха.

Мне захотелось, чтобы Дик и в самом деле приехал поскорее в Эмеральд. У меня было странное предчувствие, что в любой момент все может неожиданно испортиться.

Первой испортилась погода. К обеду небо нахмурилось и нависло над озером серой пеленой. С подачей первых блюд грянул гром.

В столовой соблюдалась абсолютная тишина. Мы с королем Генрихом обедали вдвоем. Слуги молча прислуживали, мы молча ели. Я не решалась что-либо сказать первой.

Я вообще не понимала, зачем он меня вызвал на обед. Молчание было третьим действующим лицом, разве что не просило передать ему соль. Я изнывала, кусок не лез в горло. Хотелось уйти, поесть в одиночестве, но я не смела пойти наперекор королю.

Однако когда дождь застучал по подоконнику, на меня что-то нашло. Я встала, подошла к окну и распахнула ставни. И сразу поняла, почему так сделала: в лицо приятно повеяло свежестью, живым миром, движением, страстью, полетом и падением. Стихия снаружи ярко контрастировала с унылым безжизненным миром внутри дворца. Я высунулась из окна, жалея, что не умею обращаться в птицу. Гроза, судя по отстающим раскатам грома, была уже далеко, а дождь охладил и очистил воздух. Прекрасный момент для полета.

Потом я вспомнила, что сегодня мне ехать в Храм Всевидящего Ока, и приуныла.

– Вы всегда так непоседливы, леди Эллен? – раздался за моей спиной голос короля.

Я аж задохнулась от возмущения. Всего-то окно открыла, а он уже реагирует так, будто я пляшу канкан на столе!

– Непоседлива? Вы меня еще не знаете, ваше величество. Я стараюсь вести себя очень тихо.

Это были первые мои фразы, адресованные королю, в которых не было страха. В лицо дул свежий ветер с каплями дождя, это давало ощущение легкости, и хотелось, чтобы Катюха оказалась здесь. Мы бы уже давно визжали в саду, носясь по дорожкам в мокрых платьях, с прилипшими к лицу волосами. Я улыбнулась, будто увидела нас через окно. И, нехотя отвернувшись от свежести сада, посмотрела на короля.

Генрих сидел неподвижно, но его пальцы приглаживали аккуратную бороду.

– Королева должна вести себя прилично, – наконец заметил он.

– Ваше величество, я всего лишь открыла окно. Что в этом неприличного?

Я уже еле сдерживала себя. Буря над озером грозила перерасти в бурю внутри замка.

– Ваша спонтанность… внезапность… Почему вы так непостоянны? То замираете передо мной, как кролик перед удавом, а то несетесь сломя голову через все препятствия. Вчерашняя ваша выходка могла стоить нам обоим королевства.