Мажорам. Придуркам. Бабникам.

Зимин подходит под каждое определение.

– Ушакова, эмигрируешь? – говорит Зимин, кивая на чемодан размера L, стоящий около моих ног.

– Не твое дело!  – бормочу, толкая свой багаж к весам. – Что ты делаешь?

Недоуменно смотрю, как Тимур поднимает чемодан одной рукой, помогая поставить его на платформу.

– Добро.

– Я не просила.

Зимин закатывает глаза, взлохмачивает свои волосы, приводя их в еще больший беспорядок, чем обычно.

– Могла просто сказать “спасибо”. Или у тебя язык отсохнет?

– Спасибо.

– Надо же, не отсох? А ну-ка покажи… – Тимур наклоняется ближе и хватает меня за подбородок.

Кожу жалит горячее прикосновение его пальцев, и я немею, приоткрывая от шока рот.

– Вижу, что твой язвительный язычок на месте.

– Дурак! – дергаю головой, чтобы уклониться от этого во всех смыслах нежелательного контакта, и отворачиваюсь, заливаясь краской по самые кончики ушей.

– Молодые люди, регистрация подходит к концу, – приводит меня в чувство голос сотрудницы авиакомпании.

Я спешно протягиваю ей документы и не оборачиваюсь, даже когда слышу за спиной веселый возглас Зимина:

– С наступающим, Ушакова! Встретимся в дьюти-фри.

Еще чего.

2. Глава

В дьютике я покупаю себе воду и соленую соломку. До ужина в самолете еще минимум часа три, а я из-за спешки в аэропорт пропустила обед, так что желудок уже недвусмысленно намекает – пора бы подкрепиться.

Денег у меня не очень много, поэтому обхожусь базой. Лучше завтра буду тайские манго и спелую питахайю лопать на завтрак, обед и ужин, а не унылый сэндвич за тыщу рублей, который в чистой зоне предлагают.

Пережевывая соломку и глазея по сторонам, топаю в сторону своего гейта. Без двадцати килограммового чемодана в руке передвигаться значительно приятнее, но все равно хочется присесть – неделя была безумная, ноги гудят, меня будто даже пошатывается немножко. Найду себе сейчас местечко, почитаю книжку, пока посадка не начнется.

Возле выхода с экраном номер 17 приземляюсь в свободное кресло и с наслаждением вытягиваю ноги. Припарковав рюкзак на соседнее место, достаю книжку, которую мне подружка нахваливала и я, решив, что на отдыхе нужно легкое чтиво, купила ее, даже не читая аннотацию. Открываю первую страницу, а там сразу… С урока мужской анатомии все начинается!

– Что там у тебя, Ушакова? – за секунду до того, как я успеваю захлопнуть книжку и спрятать в рюкзак, неизвестно откуда появившийся хам Зимин выдергивает ее из моих рук. – Матанализ для задротов?

– Отдай! – пыхчу я, в ужасе от того, что именно он стал свидетелем этого книжного факапа.

– Вау, подруга! – Тимур присвистывает, с любопытством разглядывая книгу и пролистывая несколько страниц. – Это что, новая версия “Пятидесяти оттенков серого”?

– Не твое дело! Отдай, Зимин! – мои щеки цвета спелого помидора, а в подмышках выступает пот, но я отчаянно стараюсь держать лицо.

– Да не суетись ты так, – Тимур с улыбкой чеширского кота вручает мне порнокнижку. – Кто ж знал, что ты любишь пожестче…

– А у тебя с этим проблемы? – дерзко вздергиваю подбородок и прямо всречаю взгляд нахала.

В моем случае лучшая защита – это нападение. Иначе буду до выпуска из университета слушать сальные шуточки в стиле БДСМ в свой адрес.

– С чем? – удивляется он.

– С тем, что у людей могут быть разные сексуальные интересы. Мы, вроде бы, в демократическом обществе живем. Не знаю, конечно, может быть у тебя есть какие-нибудь барьеры в этом плане, тогда я… – тараторю на одном дыхании.

– Ушакова, ты головой ударилась? – перебивает меня Тимур и хохочет. – Или может пьяная горячка одолела? Ты вроде для мужа себя берегла, для первой брачной ночи. А тут такой разворот на сто восемьдесят градусов.