Анна подняла глаза, готовая одарить всадника своим нелицеприятным мнением о нем и его лошади, но тут вдруг оказалось, что сидящий верхом на белом скакуне юноша вовсе не так уж неприятен и даже… В голове у нее тут же стало совершенно пусто, все резкие слова немедленно забылись. Все, о чем она могла сейчас думать, – это о его глазах. Прекрасные голубые глаза, глубокие, как освещенные утренним солнцем воды фьорда. Сияющие. Околдовывающие. Совершенно дивные глаза, принадлежащие самому красивому юноше, какого Анне доводилось видеть.

«Отлично. Просто потрясающе. Я впервые за много лет вышла из замка, и первое же, что я делаю, – это попадаю в глупое положение на глазах у прекрасного незнакомца. Разумеется. Не могла же я просто изящно и с достоинством пройтись по пристани с загадочным и глубокомысленным видом, приличествующим принцессе. Вот Эльза бы точно смогла. Но не я. Только не я. Вместо этого я валяюсь на дне лодки… – Анна принюхалась, – очень пахучей, кстати, рыбацкой лодки. Молодчина, Анна. Так держать».

Анна настолько увлеклась самобичеванием, что не сразу обратила внимание, что всадник все еще смотрит на нее. И выглядит при этом очень встревоженным.

– Прошу прощения, – сказал он виновато. – Вы не ушиблись?

«Даже голос у него чудесный! – тут же подумала Анна. – Готова поспорить, он поет так, что просто заслушаешься».

Осознав, что он ждет от нее ответа, Анна покраснела еще сильнее и, заикаясь, пролепетала:

– Я… гм… нет. Нет. Я в порядке.

«Если, конечно, можно быть в порядке, умирая от стыда», – добавила она про себя.

– Вы уверены? – снова спросил всадник.

– Да… да. Я просто вечно не смотрю под ноги, когда куда-то иду, – сказала Анна, небрежно махнув рукой, как будто речь шла о полнейших пустяках.

Тем временем всадник соскочил с седла и перешагнул через борт лодки. Вблизи он был даже еще красивее. «И такой высокий, – подумала Анна. – Очень-очень высокий. Здорово. Мне нравятся высокие. Ой, правда? В смысле, я вообще-то не знаю, но сейчас мне так кажется».

– Правда, со мной все в порядке, – сказала Анна вслух.

Наклонившись, юноша протянул ей руку.

– О, какое счастье, – сказал он.

Анна неуверенно приподнялась и приняла его помощь. Он осторожно потянул ее на себя, помогая подняться, пока они не оказались стоя лицом к лицу.

Анна едва не забыла, как дышать. До сих пор она никогда не оказывалась так близко к юноше своего возраста, не говоря уже о таком красивом и обаятельном юноше. Все это выглядело точь-в-точь как в сказках, которыми она зачитывалась, когда была маленькой. Рослый золотоволосый красавец на белом коне. Не хватало только, чтобы он еще оказался…

– Принц Ханс из королевства Южных островов, – учтиво представился всадник.

Принц? Анна готова была расхохотаться.

Кое-как собравшись и вспомнив о манерах, Анна присела в реверансе.

– Принцесса Анна Эренделльская, – назвалась она.

– Принцесса?.. – повторил Ханс с явным потрясением и, пожалуй, даже смущением в голосе. Он тут же преклонил колено и склонил голову. – Моя госпожа.

Конь вслед за хозяином тоже попытался проявить учтивость: приподняв ногу, он склонил могучую шею и подогнул копыто. Все это выглядело бы чрезвычайно изысканно и даже трогательно, если бы этим самым копытом он не удерживал на месте лодку. Лодка тут же снова накренилась, и Ханса качнуло к Анне.

Сообразив, что он чуть не натворил, Ситрон снова прижал нос лодки копытом, но перестарался: лодку резко качнуло в обратную сторону, и на этот раз Ханс повалился на спину, а Анна упала на него. Через мгновение оба оказались на дне лодки, Анна лежа сверху на Хансе.