Агна взглянула на него внимательно — неужели и впрямь не знают, кто она? Княжич хмыкнул, не дождавшись от неё ни ответа, ни слов благодарности, которые, по-видимому, он ждал. А с чего она должна благодарить — ехать с ними не собиралась. Или всё же притворяются, что не ведают о княжне из Збрутича? Намеренно решили извести её?

— Зачем вам нужен Воймирко? — вырвался, словно сам по себе, вопрос, что скрёб её изнутри когтями.

Вротислав посмотрел долго на неё, повернул чуть голову назад, косясь на своего брата, подошёл к борту ближе, оперившись руками, опустил взгляд и задумался на миг.

— Это долгая и запутанная история, и я не вижу смысла рассказывать, если ты не собираешься нам помочь.

Агна нахмурилась: и в самом деле — зачем спрашивает? Действительно — не собиралась. Но слов назад не вернёшь.

— Раз с мечом пришли — не доброе ему желаете, — смахнула она с лица ладонью налипшие волосы, что выбились из косы, тоже посмотрела на плывущий берег.

Молчание разлилось, только слышно, как бьются шумно о воду вёсла. Вротислав вдруг выпрямился, щурясь на ветер.

— Гнева он нашего заслужил, а вот смерти… Пока он нам живым нужен. А там посмотрим.

Говорит, как не о служителе и даже не о человеке, а о скотине какой, на убой предназначенной.

— Зачем вы меня забрали и везёте в Роудук, если знаете, что я всё равно ничего не скажу? — спросила Агна, поднимая подбородок, выказывая всю свою твёрдость, хоть, надо признать, внутри всё ходуном ходило от волнения непонятного.

— Нам и не нужно, — ответил коротко Вротислав, разворачиваясь к девушке, и вся твёрдость её разом сгинула, хоть и не двинулась с места. — Он ведь тебя будет искать. Придёт сам к нам в руки.

— Что? — Агна растерянно моргнула. — С чего так решил?

— С того, что ты ему очень необходима. Ведомы нам его уловки, уловки Когана. Пьёт он из тебя силу, голубка.

Агна фыркнула.

— Если не знаешь, что ответить, княжич, лучше молчи тогда.

Вротислав вдруг навис, подходя уже почти вплотную, вглядываясь в глаза.

— И откуда взялась такая? — Глаза его заскользили прохладно по её лицу. — Ты — девка деревенская! — станешь мне рот закрывать? Дерзкая ты больно, спесивая, что молодая кобылица.

Агна вспомнив разговор братьев что слышала, лежа в бреду, попятилась было, да поздно. Ладонь тяжёлая, что молот, легла на поясницу, к себе с силой прибивая — через одежду плотную тело его твёрдое ощутила.

— Не забывайся, — прошипел он, взгляд свой ледяной вонзая — до самого нутра достал, — а то быстро я тебя оседлаю и не посмотрю, что служительница.

— И ты остудись, княжич, ведь и проклясть могу, — прошипела в ответ, да всё же колени задрожали от его напора.

Вротислав застыл на миг, потом улыбнулся шире, примиряюще оскаливая белые зубы, но отпускать — не отпустил, опустил ладони ниже поясницы, стискивая грубо.

— Серьёзная какая… Дикая.

— Я смотрю, вы время зря не теряете? — раздался голоса Анара́да, будто ком снега на голову.

К щекам так и прихлынул жар — и что же это такое?

— Да вот, Анара́д, попутчица наша замёрзла. Грею голубку, — засмеялся Вротислав, стискивая ещё сильнее, будто играясь, силу свою не рассчитывая, а может, и нарочно — в отместку.

Агна задохнулась от смущения и стыда дикого, вцепилась в его руки, отрывая от себя.

— Когда на место прибудем, тогда и отогреешь, сколько тебе вздумается, — бросил Анара́д, не глядя в её сторону, будто и нет её, сузив глаза в таком же прищуре, как и Вротислав. — Пойдём, переговорить нужно.

— Твоя взяла, — вернул взгляд на Агну княжич, да вдруг склонился резко, ловя её губами, когда она отринула, тот — вот наглец! — за щёку её зубами прикусил, выпустил резко, только в глазах ещё больше ярью сверкнула напоследок.