Чуть позже, когда будем сравнивать наш хоккей с канадским, мы подробней поговорим об этих (подчас скрытых от глаз зрителя) деталях единоборства команд. Но на том важном для нашего хоккея рубеже, связанном с первым визитом советской сборной в Канаду, на всестороннюю подготовку рассчитывать не приходилось. В нашем распоряжении была лишь неделя. Да и находились мы за океаном в постоянном цейтноте. Перелеты, переезды, матчи через день… И не было у команды ни одного, очень важного, дня отдыха.

На бюро делегации я внес предложение о дифференцированном денежном стимуле для игроков во время турне по Канаде. Меня единогласно поддержали. И это обстоятельство сыграло немалую роль. Те хоккеисты, что выходили на матчи, сражались на редкость упорно и боевито. Игроки же, не попавшие в состав, или те, что снимались с матча из-за слабой игры, лишались премиальных.

Таким образом, мы сумели и деньги сберечь, пополнив кассу Спорткомитета валютой. Правда, потом, по возвращении домой, мне пришлось в связи с этим пережить несколько неприятных минут.

Так уж, видимо, устроен человек: он всегда себя ценит более высоко, чем стоит на самом деле. Конечно, это утверждение справедливо далеко не для всех. Такому болезненному самомнению подвержены, как правило, люди отнюдь не высокой культуры, не требовательные к себе. А в спорте часто бывает и так, что мы, тренеры, авансом захваливаем спортсмена, и он начинает на всех смотреть свысока, вполсилы тренироваться, а то и замышляет заговор против тренера. Это опасный момент в жизни команды. И не разобравшись основательно, оперативно, тренер может потерять контакт с командой.

Минутная для меня неприятность возникла на коллегии Спорткомитета, где мы отчитывались о поездке. Заместитель председателя – женщина решительная и боевая (к ней, по-видимому, «поступил сигнал») – вдруг заявила о беззаконных действиях Тарасова, потребовав разбирательства. Куда, мол, делась валюта, отобранная у спортсменов?

Но как хорошо, что встречалось мне на жизненном пути немало и мудрых, достойных своих постов руководителей – гражданских и военных. И в их числе – председатель Спорткомитета той поры Николай Николаевич Романов. Пусть он чаще ругал меня, чем хвалил, но все его замечания были, безусловно, справедливыми и толковыми: они помогали расти, видеть за горизонтом горизонт. И еще. Он более других понимал, что без экспериментов, без риска в спорте невозможно создать что-либо новое. Тогда, на заседании коллегии, решительно отмел наговор, сказав, что, как ему известно, излишки валюты руководителем делегации сданы в кассу Спорткомитета, а за эксперимент с дифференцированной оплатой и за итоги турне по Канаде Тарасову следует объявить благодарность. Так была поставлена точка в этом вопросе.

Мы привезли в Москву из Канады не только «победный багаж», но и массу впечатлений. В том ворохе фактов, наблюдений, данных, что мы собрали, следовало выделить главное. Любые впечатления и данные в спорте полезны, если ты, тренер, способен не только сделать из них выводы, но и воплотить в практику, в тренировочный процесс, заинтересовать новых игроков.

Хотя играли мы в Канаде против любителей, а матчи профессионалов лишь наблюдали с трибуны (а больше – по телевидению), все равно, вольно или невольно, мы сравнивали свое умение именно с действиями профессионалов. Тогда в НХЛ выступали шесть команд. Все они были гигантами хоккея, но наибольшее на нас впечатление произвел клуб «Монреаль Канадиенс». Мы присутствовали на матче этой команды с клубом «Торонто Мейпл Лифс». Сумели сделать кое-какие подсчеты. Например, длины маневра самых сильных форвардов и защитников, количества и качества передач, обводок, завершающих бросков, силовых единоборств в поле и у бортов.