– Отставить! – в общем канале раздался возмущенный рык генерала Харитонова. – «Овнить» запрещаю!!!

– Ну, Владимир Семенович! Ну, миленький! Ну, я быстренько! Вы даже не заметите! – затараторила Линда и, видимо, представив себе реакцию Харитонова на такое неуставное обращение, расхохоталась.

Вместе с ней заржали человек двадцать. Поэтому следующую фразу генерала я расслышала с большим трудом:

– Горобец! Я тебя когда-нибудь грохну! Придерживайся плана операции, ясно?

– Эх, нет в жизни счастья… – сокрушенно вздохнула Пушной Зверек. Потом подумала и добавила: – А можно я сковырну Ключ-другой? Или пару заводиков?

– Десять секунд до выхода на дистанцию поражения, – скомандовал Вик, и в ОКМе наступила тишина.

Первый же залп тяжелых торпед в исполнении Пушного Зверька лишил Циклопов сразу трех истребителей: добрая половина курсантов «зевнула» момент пуска; треть – не отстрелила ни одной «обманки», а троица самых тупых забыла даже про противоракеты! Про щиты я вообще не говорю, те, которые были, использовались по старинке. То есть и курсанты, и инструкторы вывешивали их либо в передней, либо в задней полусфере, тупо ждали, пока в них влетят боевые части торпед. И не делали ни одной попытки использовать их для резки БЧ.

А еще у них были проблемы с тактикой: вместо того чтобы перестроиться в «Туман» после потери первых трех машин, они упорно атаковали нас «двойками». Поэтому, когда к веселью подключились Волков, Стоун и Мартиросян, в ордере Вел’Арров появилось еще шесть сфер из обломков.

Реакция Онг’Ло на потерю девяти бортов была предсказуемой. Но не особо молниеносной: эдак секунд через семь с половиной флот Циклопов снял треть мощности со щитов, несинхронно отработал эволюционниками, развернул борта дюзами к группе Вильямс и дал полную тягу на маршевые движки.

«Двенадцать минут…» – мысленно отметила я. И автоматически вывесила под тактическим экраном еще один таймер.

Развалив на части пятый по счету истребитель, Линда возмущенно заверещала:

– Они что, в афке[66]?

– Ага! А еще им впадлу тырить тактические схемы у своих братанов! – отозвалась Вильямс. – Поэтому они летают по учебникам эпохи Темных Веков.

Тираду Волкова, прозвучавшую после этих слов, надо было заносить в учебники изящной словесности. В течение двадцати двух секунд – в режиме замедленного времени, между прочим, – он весьма нелестно охарактеризовал уровень летной и стрелковой подготовки «криворуких асов, так и не научившихся промахиваться…», посетовал на недостаток интеллектуальных способностей «дубин стоеросовых, не способных осознать необходимость дословного выполнения приказов», и пообещал придумать несколько особо извращенных упражнений. С помощью которых мы обязательно научимся «слакать[67] не хуже, чем имперские нубасины».

Последнее словосочетание в его устах прозвучало настолько смешно, что расхохотался даже генерал Харитонов.

Увы, речь Вика пропала втуне: во время следующей атаки Миша Басов с какого-то перепугу «уронил» эсминец, а Оксана Мартиросян разнесла ближайшему крейсеру один из движков.

– Вы что, охренели? Таймеры видите или как? До подхода флота – семь минут двадцать три секунды! Если вы сожжете все корабли – то куда мы будем подсаживать ребят?!

– Я старался промахнуться, Вик!!! – виновато пробормотал Басов. – А эта тупость взяла и сама об меня убилась!!!

В ПКМе раздалось похрюкивание.

Я ошалело посмотрела на идентификатор, потом вспомнила, что на переборке за пилотским креслом наглухо принайтовлен Эрнест Фогг, и криво усмехнулась:

– Что-то не так?