— Это мой кабинет!

— А я тут голая по вашей вине!

— А-а-а-а, ведьма! — зло бросает он и закрывает дверь.

Быстро натягиваю просохшую юбку и вылетаю из комнаты отдыха.

— Телефон, — протягиваю руку к мужчине.

— Мне кажется, нам лучше расстаться, — двусмысленно заявляет он, расхаживая по кабинету.

— Абсолютно согласна! — эмоционально выдаю я. — Одеться хоть позволите? — зло прищуриваюсь, желая его уколоть.

— Позволю даже доделать работу. Договоримся полюбовно, — присаживается в свое кресло, задумчиво складывает ладони домиком у лица. — Сколько вам нужно времени, чтобы разгрести бардак в документации?

— Дня три — четыре.

— Справитесь за три. Расстаёмся без записи в трудовой книжке, я оплачиваю вам целый месяц, и брату мы ничего не говорим.

А что не говорим-то? Не было же ничего!

— Согласна! — раздраженно кидаю ему в лицо, хватаю свой не затыкающийся телефон со стола и вновь скрываюсь в коморке.

Поглажу вещи, доделаю дела и гуляй, Вася, прощай, Вельзевул!

Телефон снова оживает.

— Да! — гневно выдыхаю я, раскладывая свою многострадальную рубашку на доске.

— Ты все сделала, как я сказала? — без приветствия начинает тетка.

Ага, и посмотрите, к чему это привело!

— Кристин, — выдыхаю я. — Похоже, твое гадание в кои-то веки сбывается, никакой сушёный дуб не спас. Увольняет, Дьявол, — приглушенно шепчу ей.

— Ты точно сделала все, как я сказала? В кофе ему плюнула?

Опять за свое. Хотя… Если честно, это именно то, что мне сейчас хочется сделать!

11. Глава 10. Нас не догонят

Яна

Наверное, я перегнула палку.

Нельзя так поддаваться эмоциям. Особенно, когда на тебе ипотека и дикое желание самой управлять своей жизнью. А тут…

"Ладно, — думаю я, натягивая наушники от внешних раздражителей в виде громко барабанящей по своей клавиатуре Ульяны. — Сосредоточимся на работе, а там, что-нибудь придумаем!"

Да, я и мои остывшие мозги заключили пакт о союзе. Больше никакого трусливого бегства под напором органов чувств.

Стопочка с заключёнными договорами на оказание клининговых услуг очень медленно начинает уменьшаться, когда на периферии зрения мелькает белоснежная, идеально отглаженная рубашка. Да, хоть я и была зла, но бросать начатое на половине — не мой путь!

"Рубашка" подходит к моему столу и опирается на него локтем. Я стягиваю наушники с долбящей в ней электрогитарой и морально готовлюсь к новой битве. Но вместо этого…

— Спасибо, — звучит чуть слышное. Едва заметное движение головы и глаз подсказывают, что это за рубашку. Я кидаю беглый взгляд на чудесно отглаженный воротник и манжеты, и сама себя хвалю. Может, этот голубь мира спасет меня? — И за кофе, — добавляет Чертовский.

Че-е-ерт.

А этим я не горжусь. Состояние аффекта! Сговор клокочущей ярости с тетей! Минута помешательства!

Выискиваю на лице Дьявола признаки того, что он меня раскусил — ведь у него вполне могут быть камеры в этой коморке! — но его взгляд довольно миролюбив. Я бы даже сказала, в кои-то веки, холоден и отстранён. Хм.

— Обращайтесь, — милостиво киваю я головой, матерь божья, что несу, язык мой, хоть раз побудь на моей стороне и не плюйся колким ядом.

Но мужчина напротив, словно не замечает моего стебного подтекста, коротко кивает и снова удаляется к себе в кабинет.

И только после стука его двери, я протяжно выдыхаю. По тонкой грани ходишь, Скворцова. Просто пуля в миллиметре от виска проскочила! Или… такой быстрый эффект у теткиного супер-заговора?

Остаток дня мы с Чертовским не пересекаемся ни взглядом, ни телами. Мельком замечаю, что к нему толпой идут сотрудники, облаченные в униформу компании — черные костюмы по типу медицинских, с вышитыми на груди золотыми "ЧЧ". И в очередной раз ухахатываюсь про себя иронией в названии фирмы, но внешне держу себя в руках. Не мое это дело, как он эго свое тешит, да и, судя по всему, это креативное "Чертовски Чисто" в моем резюме и трудовой никогда не появится.