- Ты, конечно, ненормальная, - раздается сбоку спокойное.

Я оборачиваюсь, простреливая убийственным взглядом разжалованного до Лекса Лютора[1] Супермена. Тот, как ни в чем не бывало, привалился плечом к одному из шкафчиков на безопасном расстоянии от меня. Его спортивные трико облепили длинные мускулистые ноги, а на полу образовалась лужица воды, стекающая с них. Глаза Лютера покраснели от трения и выглядят сейчас, как у больного конъюнктивитом. Так тебе и надо, мудак.

С грохотом захлопываю дверцу своего шкафчика и гневно складываю руки на груди.

- Это я ненормальная?!

 - Я не сделал ничего из того, что ты бы сама мне не предлагала. Трижды, - выставляет три пальца вверх и ухмыляется.

- Я уже сказала, что не свободна…

- Да-да, только знаешь что? Я думаю, что ты соврала, - улыбка на супергеройском лице становится шире. - Мне кажется, ты вообще все время врешь. Только не знаю пока зачем. Зачем, Ди?

А вот пункта "признаваться" в моем плане не было. Даже на смертном одре. Прячу нервную дрожь в сжатые кулаки, проглатываю ком в горле и делаю три глубокий вдоха. Это помогает убрать видимое напряжение во всем теле и обмануть сознание, что я застигнута врасплох. Складываю руки на груди и отзеркаливаю позу Артема: прислоняюсь плечом к шкафчику, скрещиваю ноги в щиколотках, немного наклоняю голову набок.

- У тебя яркая фантазия, Артем Дмитриевич. Может, я ещё и к всемирному заговору имею отношение?

- Я бы не удивился, - фыркает он.

- Наверное, и курс рубля падает из-за меня?

- И дикий северный олень вымирает…

Я не выдерживаю и прыскаю от смеха. Хотя тут же снова натягиваю на лицо маску недовольства и хмурюсь брови. Не надо тут меня своими оленями сбивать!

- Что ты хочешь от меня? - смотрю прямо в светло-карии глаза, бросаю вызов взглядом.

Артем медленно отлепляется от шкафчика и делает шаг ко мне. Осторожно, словно крадущаяся кошка. Амурский тигр на охоте - ещё один редкий зверь на грани вымирания. Подходит все ближе и ближе, пока между нами не остаётся расстояние с вытянутую руку. Мою вытянутую руку, упирающуюся ему ладонью в гладкий торс.

Слишком близко, слишком неосторожно.

- Я пока не решил, - приглушенно говорит он. Врёт.

Его ладонь взмывает вверх и шершавые пальцы проходятся по моей щеке, закладывая мокрые свисающие пряди за ухо. Я часто моргаю, пытаясь не закрыть глаза от удовольствия и не замурчать кошечкой. Два амурских тигра - два вымирающих зверя - ни одного оленя. Он - мягкий хищник, я - податливая клыкастая зверушка. Оба мчим навстречу друг друга со скоростью 80 км/ч. Оба боимся упустить свою пару и замерзнуть в диких лесах в одиночестве. Просто Артём пока не до конца это осознал.

Наши переглядки незаметно перерастают в касания. Я веду рукой вверх, обхватываю его шею. Он ведёт ладонь вниз, сжимает талию. Расстояние сокращается, дыхание сбивается. И если в первый раз я анализировала каждый свой жест, каждый наклон головы, каждую мысль в голове. То этот поцелуй случается вопреки моей воли или здравому смыслу. Просто мы два магнита с разными полюсами - неминуемо схлопнулись.

Он очень горячий. Мокрый, твердый, высокий, сильный. Как не забыться в объятиях такого? Его настойчивые губы разговаривают с моими на собственном придуманном языке. Руки, блуждающие по телу, дают немыслимые обещания. А я все это принимаю без остатка.

Глупо и вопреки.

Где-то на задворках сознания, сбитого с ног умелыми поцелуями, загорается мысль. С маленького уголька до масштабного фейерверка бьёт по мозгам: рано, он не готов!

Ладонь снова скользит на обнаженную грудь Супермена, чтобы оттолкнуть его. Сил прикладывать не приходится, он все чувствует сам. Отстраняется, заглядывает в глаза. Мне кажется, он так же ищет ответы в глубине моего взгляда, как я в его.