Девочку, которой очень хотелось сладкой жизни. Которой всё было мало. Она, дура, решила, что миллиардеры идиоты, и их можно разводить на бабло. Или женить на себе. Меня и моих денег было мало. А я, так-то, в то время уже был чувачок совсем не бедный. Но… тот оказался круче. Ну и…

Падать, бл*дь, тоже оказалось больнее. И приползти на коленях, умоляя простить.

Нет, милая. Шалав настоящие парни не прощают. Что угодно можно простить, только не это.

А лучше всего вообще не заводить серьёзных отношений.

Взять такую вот маленькую сучку на полное обеспечение и драть, пока не надоест.

Смотрит, глаза испуганные. С чего бы? Не такой я страшный. Или привыкла по малолеткам? Взрослого мужика не потянет?

- Что? Не нравлюсь?

- Я… простите…

- Бог простит. Легче стало? Говорить можешь? Пила? Наркоту принимала?

- Нет, я… я же сказала… это мигрень.

- Ясно. В ванную полезешь?

- Д-да… - губки дрожат. Боится меня.

Правильно. Надо бояться больших мужиков таким куколкам. Большие мужики могут сделать больно. Очень больно.

А могут и приятно, это как пойдет.

С ней, я уверен, у меня бы пошло хорошо. Чувствую, как снова болт шевелится в штанах, принимает рабочую форму, каменеет.

Девчонка в моём вкусе. Есть в ней что-то экзотическое. И я люблю таких. Аккуратных.

Как-то меня крупная форма не вставляет. Люблю малышек.

- Платье сама снимешь или помочь?

- Са-сама… только… вы… вы ж-же не будете смотреть?

- Почему не буду? Буду.

- Пожалуйста…

Пи*дец! Она краснеет! Это еще что за новости? Актриса весна.

10. Глава 10

Стою, пялюсь нагло. Откуда вдруг стеснение у малышки по вызову? Или…

Тут мне впервые приходит в голову мысль, может она не из эскорта? Так, ну, а откуда тогда? Просто подружка парня, который её из тачки вытолкнул?

Привез на вечеринку явно с прицелом на хороший трах, она перебрала, ну или… пожаловалась, на то что голова болит. Он психанул.

Возможен и такой вариант, конечно. Но в любом случае, судя по её шмотью, девочка с мажором не в куклы играла.

А значит… значит не хрена стесняться, принцесса!

- Я, конечно, могу выйти. Но ты сможешь сама расстегнуть этот футляр, который на тебе? И снять? И потом… если тебе в воде станет плохо? Захлебнешься. И как я буду ментам объяснять, что в моем доме делает труп такой очаровательной малышки?

- Я не захлебнусь. Я… Пожалуйста…

Она снова стонет поднимает руки к голове, пошатывается, всхлипывает.

- Выйдите…

Не знаю, какому порыву я поддаюсь. Делаю шаг, близко стою, очень, настолько, что чувствую её аромат, который мгновенно забивает рецепторы. А еще я, кажется, слышу стук её сердечка. Бьётся, как птичка в клетке.

- Пожалуйста… - шепчет, шмыгая носом, постанывая.

Чёрт…

Нахожу собачку молнии, резко тяну вниз, обнажая хрупкие лопатки, потом разворачиваюсь и выхожу, аккуратно прикрыв дверь.

Бл*дь… хренов я альтруист!

Стою за дверью, слышу плеск воды и еще один стон, протяжный.

Хорошо тебе, принцесса Жасмин?

А мне капец плохо. У меня стояк. И голод. Дикий. Такой, который охватывает, огненной стеной по телу проносится. Опаляя, заставляя изнывать от жажды.

Когда я последний раз качественно трахался? Давно, бл*дь. Работать надо меньше, Руденский, работать!

Её нежная кожа перед глазами, остренькие плечи, выпуклые позвоночки. Так бы и провёл по ним языком. Прижал бы к себе, пробираясь ладонями к упругой груди. Раздвинул ноги, наполнил бы одним движением, замер, пытаясь понять свои ощущения – как мне в ней? Кайфово? Узко? Сладко? Да… в ней будет ох*енно хорошо. Уверен. Даже если дырка прилично разработана у меня, к счастью, такой размер, который не каждая может легко принять, так что…