Вечером пятницы под пьяное бурчание отца я собираюсь в бар. Целую маму, присев на краешек дивана, и улыбаюсь. Вижу отражение улыбки в ее глазах.

— Я недолго. — Она моргает. — Люблю тебя, мамочка.

— Пожрать бы приготовила, — рычит отец, силясь встать с кровати, но он уже в таком состоянии, что даже поднять руку — это целое событие.

— В холодильнике, — холодно отзываюсь я.

— А греть отцу кто будет?

— Сам. Все, мамочка, я побежала.

— Машка! — рявкает он мне в спину. — А-ну вернись, засранка!

Подхватываю в руки босоножки и босиком сбегаю из дома. Обуваюсь на ходу, все еще слыша ругательства, доносящиеся из дома. Через открытое окно до меня долетают нелестные эпитеты в мой адрес, но я несусь со всех ног, боясь, что отец догонит, и мой вечер свернет в совсем другую сторону.

На улицу вылетаю запыхавшаяся и слегка перепуганная, и тут же попадаю в объятия Кирилла.

— Куда спешишь? — спрашивает он, криво улыбаясь.

Бросаю взгляд на дом, а потом поворачиваюсь к Киру.

— Так мы же собрались… — зависаю на несколько секунд, а потом расслабляюсь, когда Кирилл начинает улыбаться.

— Раз собрались, тогда поехали.

Он на несколько секунд прижимается к моим губам своими, а потом берет за руку, сплетая наши пальцы, и ведет к машине. От этого контакта по телу словно проходит разряд тока, который ускоряет ритм сердца. Я поглядываю на Кира восхищенным взглядом, но он смотрит только вперед.

— Подружка едет с нами? — спрашивает он.

— Ой, наверное, надо ее позвать, — спохватываюсь я.

— Уже не надо, — говорит Кир, глядя в сторону Дашкиного дома.

Она выбегает из калитки, широко улыбаясь, а вот я немного скисаю. Я, конечно, постаралась, когда собиралась в клуб, но подруга, кажется, будет звездой сегодняшнего вечера. На ней платье, обтягивающее ее соблазнительную фигуру во всех правильных местах, туфли на высоком каблуке, блестящие волосы спадают на плечи крупными завитками. Я откидываю за спину свои, начиная нервничать. Хотелось выпрямить волосы, но у меня нет утюжков, а феном получилось то, что получилось. Не могу сказать, что я так уж плохо выгляжу, но рядом с Дашкой, мне кажется, проигрываю.

— Ну привет! — радостно выкрикивает подруга, приближаясь к нам.

Я вижу, каким оценивающим взглядом окидывает ее Кирилл. Его понять можно, тут такой экземпляр, и мое настроение падает еще на одно деление. Мозг уже сам начинает подкидывать идеи отговорок от поездки. Но Кир, кивнув Даше, распахивает пассажирскую дверь и, перехватив меня за другую руку, помогает сесть в машину. Наверное, сбежать еще не поздно, но от одной мысли о том, что из-за меня одной поездку не отменят, и Кир с Дашей окажутся наедине в его машине, а потом и в клубе, мне становится тоскливо.

Дашка ныряет на заднее сиденье, а Кир занимает свое. Подруга тут же втискивается между нашими сиденьями, положив локти на спинки.

— Чего такая кислая, Марусь? —подмигивает она мне.

— Немного устала, — нахожу самый правдоподобный ответ.

— Может, стоит тогда отложить поездку? — услужливо предлагает она.

— Нет, мы же уже договорились. Да и развеяться мне не помешает.

Хотелось бы сказать, что мы мчим по дороге навстречу приключениям, но на деле едва тащимся, то и дело цепляя дном машины выбоины на проселочной дороге. Как ни странно, Кирилл не комментирует отвратительное качество дороги.

В клуб прибываем уже все в приподнятом настроении. В машине играла зажигательная музыка, Дашка то и дело щебетала, строя планы на вечер, и только Кир молча вел машину, периодически бросая на меня взгляды. Я наконец расслабилась, потому что на Дашу он больше не смотрел, а мне еще и улыбался.