Где правда… Мы не против правды, мы против глупости. Мы толком не знаем, как наше бессознательное воспримет литературное действо, что и в каком виде оно почерпнёт. Не просто почерпнёт, но и впитает в себя, то есть в меня, в нас, в вас. Прочитанная книга становится нами.

Но раз мы такие непонимающие, тогда что – вообще не читать? Читать. Я знаю хороший способ справиться с любым текстом – это внимание и любовь семьи. Когда вокруг ребёнка любовь, ему не страшно страшное. И даже если он не обратится к родителям с прямым вопросом о покупательной способности двадцати копеек, за которые студент процентщицу укокошил, ему все равно будет в меру комфортно, потому что рядом семья.

Литература у нас великая, язык чудный, но без любви человек всё равно одинок с текстом, беззащитен перед его могуществом. Посмею предположить, что восприятие текста сильно зависит от состояния читателя. Можно со смеху угорать, читая драму.

Только другим не показывай, как весело тебе читать про Анну и паровоз – не поймут, у них свои шабланы парят над макушкой.

Все гуманитарные науки зависят от культурно-исторического контекста. Какая-то больше, какая-то меньше. Наука история, например, очень зависит – очередное поколение политиков переписывает учебники истории, и дети живут уже в новом мире. Хорошо сказал Виктор Пелевин: история – это просто назначенное людям прошлое. Наука психология тоже зависит от культурно-исторического контекста. Контекст у нас вполне определенный: двадцать первый век, англосаксонская модель капитализма, потребительское безумие. Если говорить о таких явно различимых вещах, как мотивирующая мотивация и успешный успех, то всё и ежу понятно. Посмею заметить, что во многих областях психологии и психотерапии тот же туман, те же дебри. Уйти от контекста – практически невыполнимая задача. Тот, кто не ушел, слушает практические рекомендации контекстологов (давайте назовем этим словом тех б/у, кто пропагандирует вышеупомянутый контекст как единственно правильный способ жить), и старается не высовываться из контекста.

Например, нас учат, что утром надо для начала взбодриться, хотя бы чашечкой кофе. Взбадриваться надо для того, чтобы вы удачнее вскочили в отъезжающий от остановки контекст. В офисе ведь все будут уже взбодрённые, и вам нельзя отступать, вы тоже хотите карьеры и денег.

Но я не спешу по утрам взбадриваться. Я стараюсь растянуть пробуждение на целый час. Сейчас объясню – почему.

Ученые (конечно, б/у) подключили к простой человеческой голове измеритель электромагнитного излучения, и принтер напечатал энцефалограмму. На картинке оказались условно изображены электромагнитные волны: в разных состояниях сознания их частота была разной. Ночью, во время сна, волны были короткими, их назвали дельта, частота составляла от одного до четырёх герц. Днем частота волн поднимается, доходя до тридцати герц – это бета-волны. В состоянии бета-волн человек лучше всего живет в нашем контексте – он активен, аналитичен и практически не осознан. Идеальное состояние для достигаторского общества, ориентированного не на «быть», а на «иметь». Вскочил, догнался кофием до бета ритма – и побежал самореализовываться.

Моя работа творческая, и для меня важно находиться в спокойном состоянии сознания. Я вообще стараюсь не выскакивать из внутренней тишины. Как говорил один святой: «Если работа ведёт к раздёрганному состоянию духа – оставь эту работу». Цитата дана приблизительно, но смысл не утрачен. Если работа вводит меня в состояние заводного цыплёнка, я делаю передышку. Большую передышку, пока не перестану быть цыплёнком.