– Видишь ли, я просто шутил.

Эмори шутить не хотелось, она продолжала обнимать себя, раскачиваясь взад и вперед, явно пребывая в смятении.

– Я только поверила…

– Во что?

– Что ты не хотел причинить мне вред.

– Я не хочу.

Эмори коротко хохотнула и посмотрела на коричневый пакет, лежавший на обеденном столе.

– Хотя все свидетельствует об обратном.

Сжавшаяся в комок на краю кровати, она казалась маленькой, беспомощной, испуганной. Он восхищался силой ее воли, которая не позволяла ей расплакаться, хотя в ее глазах блестели слезы. Очевидный страх Эмори подействовал на него куда сильнее, чем ее вопли и удары.

Он присел на корточки возле нее, не обращая внимания на то, что она сжалась еще сильнее, только бы их плечи не соприкоснулись.

– Я не хотел, чтобы ты увидела камень.

– Тогда тебе следовало лучше его спрятать.

– Я положил камень в ящик для дров на время. Мне просто не пришло в голову, что ты станешь в нем копаться.

– Любой бы не ожидал увидеть в нем такое.

– Да, я понимаю. Камень с твоими волосами и кровью на нем. Я знал, что ты расстроишься, когда это увидишь.

– Ты чертовски прав, – с жаром ответила Эмори. – Я ведь поверила тебе, когда ты сказал, что я упала.

– Я этого не говорил, ты сама так подумала. Я сказал, что нашел тебя лежащей без сознания.

– Потому что ты огрел меня по голове вот этим камнем!

– Нет, Док. Я этого не делал.

– Ты сохранил его как трофей?

Мужчина не удостоил эту реплику ответом.

Эмори застонала.

– Я бы предпочла, чтобы ты с этим наконец покончил.

– С чем это?

– С тем, что намерен со мной сделать. Мне незачем было бы и дальше бояться этого. Ожидание убивает меня. Или это часть мучений?

Ее руки легли на колени и сжались в кулаки с такой силой, что пальцы побелели. Они были бледными и холодными на ощупь, когда он накрыл их своей рукой.

Эмори попыталась вырваться из-под его ладони, но он ей не позволил.

– Посмотри на меня.

Она повернула голову и взглянула прямо ему в глаза. Ее глаза были ореховыми, скорее зелеными, чем карими. Оранжевые искорки в них, которые он принимал за игру света, оказались реальными. На таком расстоянии он мог сосчитать их.

– Я ничего тебе не сделал. И не сделаю. Сколько еще раз я должен это повторить, чтобы ты мне поверила?

– Я поверю, как только ты позволишь мне поговорить с…

– Не сейчас.

– Когда?

– Когда я смогу доставить тебя, не подвергая опасности.

– Но люди волнуются обо мне.

– Не сомневаюсь. Но им незачем волноваться. И тебе незачем бояться меня. Есть ли у тебя причины бояться меня?

– И это спрашиваешь ты, который не назвал мне своего имени и ничего не рассказал о себе?

– Хорошо. Если я расскажу тебе кое-что о себе, ты перестанешь драться со мной и пытаться сбежать?

Эмори кивнула.

Он знал, что это ложное обещание, но возможно, женщина успокоится, если он расскажет ей то, что никак не затронет его тайну.

– Я тоже потерял обоих родителей.

– Ты любил их?

– Да.

– Они умерли до или после… того, что ты совершил?

– До. И я этому рад.

– А что ты сделал?

– Не спрашивай меня снова, Док. Я тебе не скажу, – он посмотрел вниз на свою руку, прикрывавшую ее пальцы, и понял, что его большой палец инстинктивно поглаживает их. В его мозгу закружились эротические картинки других мест на ее теле, которые он хотел бы ласкать.

– Если я тебе скажу, ты по-настоящему станешь бояться меня.

Двигаясь быстро, не давая себе возможности нарушить любое из данных им обещаний, он убрал свою руку и встал. Стоя к ней спиной, он взял пакет со стола и сунул себе под мышку. Потом он подошел к двери, взял с вешалки куртку, шарф и шапку.