Для нас информация о единстве с Иисусом стала величайшей новостью во Вселенной. Союз небесной жизни Бога и земной жизни Иисуса давал ответы на все вопросы. Но правомерно ли (с точки зрения апостолов и ранней церкви) размышлять о том, что означает для нас сам факт существования Иисуса? Быть может, достаточно просто принять, что единство Иисуса и Отца Его – свет, объясняющий все и дарящий жизнь? Или это всего лишь одна из жизнеспособных систем, объясняющих природу Бога и человеческую природу, причины гибели Иисуса на кресте и законы, управляющие нашим миром, нашей «глобальной деревней»?

Афанасий Великий, который сопровождал епископа Александра на Никейский собор, а впоследствии и другие отцы церкви – Григорий Богослов и святой Иларий Пиктавийский – посвятили жизнь защите положений о природе Иисуса, принятых собором. С моей точки зрения, размышления о природе Иисуса как бессмертного Сына Божьего, соединившегося с грешным родом человеческим, – истинная задача христианского богословия. Это и есть мета-повествование, глобальная и вечная история, меняющая наше видение Бога, человечества и творения.

К примеру, как относиться к тому факту, что Иисус, бессмертный Сын Божий, помазанник Святого Духа, сотворивший и питающий все живое, – умер, был распят и похоронен, а на третий день восстал из мертвых и вознесся к Отцу на небеса? Должны ли мы воспринимать себя, своих врагов, человечество в целом и все творение вне этого происшествия, сочетающего в себе божественное и человеческое? Апостол Павел говорит, что, когда Иисус умер, что-то произошло с нами и с миром. Когда Он умер, мы умерли тоже; умерло все сотворенное на Земле (Второе послание к Коринфянам, 5:14). А когда Иисус воскрес, мы все (находившиеся в мертвом переходном состоянии) воскресли с Ним и обрели новую жизнь («оживотворились»), вознеслись в Его обличье к деснице Отца и причастились Святым Духом (Послание к Ефесянам, 2:4–6).

Эти понятия – не дополнения к более важному учению Павла; они фундаментальны для апостольского восприятия. Это поразительное видение Иисуса, несомненно, влияет на восприятие всего мира и человечества и в огромной степени – на восприятие Бога. И тут снова возникает вопрос: была ли жизнь Иисуса, Его смерть и воскрешение всего лишь планом «Б»? Или Иисус, Сын Отца, помазанник, Творец и Держатель всего сущего, а следовательно, и мы в нем – есть свет, озаряющий тьму наших мыслей, и истина, главенствующая в нашей жизни?

Я потратил долгие годы, размышляя об учениях апостолов и трудах раннехристианских отцов церкви. Вот к каким выводам я пришел. Они не идеальны, но честны и, полагаю, помогут вам понять, из чего исходит Пол Янг. Итак, вот они.

Для апостолов и раннехристианских отцов имя Иисуса означало бессмертного Сына Божьего, помазанника Святого Духа, Творца и Держателя всего сущего, воплощенного в человеческий облик, распятого, воскресшего и вознесшегося к Отцу. Произнесение имени Иисуса означает, что Триединый Бог, человечество и все сущее не разделимы, но едины. Сам Иисус есть это единство: Он – союз Триединого Бога и рода человеческого. В Нем на Земле и небесах соединилась жизнь блаженной Троицы и несовершенной человеческой жизни. Иисус – символ нашего возрождения, нашего принятия и включения в божественную жизнь, символ новых отношений между Богом и родом человеческим и царства Триединого Бога на Земле.

Из этих выводов ясно, почему мы с Полом Янгом считаем распространенное мнение о разобщенности людей и Бога фундаментальной ложью, отрицающей саму сущность Иисуса. Мы оба твердо намерены донести до людей Его сущность. Ложь, которую стремится раскрыть эта книга, – это все лживые представления, противоречащие понятию о Божественной сущности Иисуса и о том, что она говорит о Боге, о нас, творении, нашей судьбе и будущем. Читая эту непростую книгу, которая освобождает нас от ложных представлений, я вижу, как воспринимает Иисуса Пол и слышу его слова: «Бог не сказал бы такого и не совершил бы такого. Это ложь или неверное толкование».