Наконец, уже было готово и исследование по Европе и СНГ. Оказалось, что во Франции два некогда очень успешных застройщика на ладан дышат. Через их покупку и слияние с нашей компанией можно открыть себе дорогу на европейский рынок, который как раз восстанавливается после предыдущего кризиса. Есть одна строительная компания в предбанкротном состоянии и в Германии.

Я немного посомневалась и решила все же позвонить Илье.

— Привет, красотка! — Услышала его звонкий голос, но все же почувствовала нотки то ли грусти, то ли отчаяния.

— Привет, Илюш. Как дела?

— Да вот, узнал, что ты спелась с «Росстроем». Они привлекают вас субподрядчиками по двум проектам.

Я тяжело вздохнула.

— Обижаешься?

— Да нет, что ты. Какие обиды. Я же понимаю, что это just business and nothing personal. Но ничего, красотка, я готовлю тебе ответочку, — и мне показалось, что я почувствовала, как он хмыкнул на том конце провода.

— Мне кажется, я даже знаю, какую ответку ты готовишь.

— Да? И какую?

— Ты встречался с ростовским губером. Они отдают вам тендер на застройку нового микрорайона в Ростове-на-Дону.

— Да, красотка. Но ответку я тебе не эту готовлю, а другую. Намного круче. Ты охренеешь, когда узнаешь.

Я засмеялась.

— Уже умираю от любопытства.

Мы попрощались, и я продолжила изучать досье на французские компании. Денег они, конечно, просят за себя многовато. Надо будет торговаться. Если провести сделки за те суммы, которые они запросили, то мы останемся на мели. А ведь еще неизвестно, получится ли у нас все-таки пробиться в Европе, даже если мы и сольёмся с двумя их компаниями, которые когда-то застроили почти всю Францию и ее соседние страны.

Время уже близилось к 10 вечера, и я стала неспешно собираться домой, как неожиданно у меня зазвонил телефон. Это Максим. Они с Олейниковой только вчера вернулись из своего свадебного путешествия.

— Алло.

— Ты сейчас где? — Резко и запыхавшимся голосом спросил меня Максим. Ни «привет», ни какое-либо другое приветствие он мне сказать нужным не посчитал.

— На работе. Собираюсь домой уже. А что?

— Не уходи. Я к тебе еду. Скоро буду.

И положил трубку.

Я послушно села на своё кресло и стала ждать. Что-то случилось? Почему я вдруг понадобилась ему в 10 вечера? Моя секретарша уже давно ушла домой. Даже папа с Еленой уехали. В офисе оставалось не много сотрудников. Свет почти на всех этажах уже был выключен.

Максим приехал через полчаса. Он рывком открыл дверь моего кабинета, громко ее захлопнул, повернул ключ в замке и, тяжело дыша, направился ко мне.

— Привет. Что-то случилось? — Я встала и пошла к нему навстречу.

Он взял меня за плечи и, не разрывая со мной зрительного контакта, направил меня к стене.

— Максим, в чем дело?

Он довольно ощутимо впечатал меня в стену и навис сверху. Дышит тяжело. Желваки на щеках дергаются. Он зол. Очень зол.

— Кристина, у меня снова к тебе вопросы, — надрывно начал, смотря мне ровно в глаза. — Отвечай честно.

Я настолько растерялась, что даже не смогла ему ничего ответить. Лишь послушно кивнула и нервно сглотнула.

Ни с того ни с сего Максим вдруг начал медленно расстегивать пуговицы на своей рубашке. Затем он раздвинул ее и склонился еще ближе к моему лицу. Хотя, казалось бы, ближе уже некуда.

— Кристина, что означает моя татуировка?

Не понимая, что происходит я посмотрела на некогда так мною любимую надпись Masterpiece на его сердце и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Отчего-то появилось дикое желание коснуться татуировки своими пальцами. Нежно по ней провести, а потом поцеловать каждую букву. Как раньше. Но я, естественно, этого не сделала.