— Почему ты ничего ему не рассказал?

— А что я должен был рассказать, Кристин? «Чувак, мы были с тобой лучшими друзьями, пока ты не отбил у меня любимую девушку»? Так я должен был ему сказать?

— А если бы я приехала? Если бы Максим меня вспомнил?

Егор пожал плечами.

— Не знаю. В какой-то момент ты стала призраком.

Я опешила от такой характеристики.

— В смысле?

— Это сложно объяснить словами, но, понимаешь, все о тебе знали, все, кроме Максима, тебя помнили, но никто никогда о тебе не говорил. Даже в твоей семье о тебе не говорили. При этом запрет тебя обсуждать тоже никто не вводил. Просто ты исчезла, и все мы вели себя так, будто тебя и не было никогда.

От таких слов сердце больно кольнуло. А Кузнецов продолжил:

— Но ведь ты именно этого и хотела? Когда не приезжала, когда не звонила, когда не писала, когда удалила свои страницы из соцсетей. Ты ведь этого и хотела, правда?

Я помедлила, но потом все же вымолвила с дрожью в голосе:

— Да.

Егор согласно кивнул.

— Ты снова добилась своей цели, Кристина. Ты хотела стать призраком — ты им стала.

И на этих словах он развернулся и ушел. А я так и осталась стоять, пока ко мне не подошёл отец.

22. Глава 21. Свадьба

— Кристин, саратовский губер приехал. Ты хотела с ним поговорить.

— Да, пап, пошли.

Я направилась за отцом в переговорную комнату, быстро взяв в себя руки. Умение оперативно и в нужный момент натягивать на себя маску у меня уже отработано до автоматизма. И лишь один человек знает, кто на самом деле за ней скрывается: ранимая и беззащитная девчонка, льющая слезы, когда никто не видит.

— Семён Павлович, разрешите представить вам мою дочь, — начал отец, — Кристина. Сейчас пока вице-президент «Капитал-Строя», а в будущем моя преемница.

Семен Павлович — мужчина лет 60. Типичный губернатор. Огромное пузо, потеющее лицо, тяжелая одышка.

— Очень приятно, очень приятно, — потянулся он поцеловать мою руку.

Я одарила его широкой улыбкой.

— И мне тоже очень приятно, Семён Павлович. Вы знаете, я так люблю Саратовскую область, у меня столько тёплых воспоминаний с ней связано.

— Да? И каких же?

— У вас раньше был детский лагерь на берегу Волги. «Солнышко» назывался. А, может, он и до сих пор есть. Меня родители отправляли туда перед первым классом. Прошло 19 лет, а до сих пор вспоминаю его с любовью.

Губер тяжело вздохнул.

— Да. 19 лет назад у нас еще были детские учреждения на реке. Сейчас ни одного не осталось.

Я изобразила искреннее удивление.

— Да что вы говорите!? Как так?

— А вот так, Кристина Игоревна. Предыдущая команда, которая управляла областью до меня, отдавала приоритет другим направлениям. Не культурно-досуговым. И уж точно не для детей.

— То есть, этого лагеря уже нет?

— Уже никакого нет. Хотя раньше их штук пять по Волге было разбросано, — и он грустно вздохнул.

— Семён Павлович, — аккуратно начала я, — так давайте мы вам поможем восстановить этот детский лагерь, в котором я была. Совершенно бесплатно. У нас есть благотворительная программа. Мы возводим различные социальные объекты в регионах на безвозмездной основе. Давайте мы вас включим в эту программу и уже к следующему лету, я думаю, лагерь удастся отстроить заново.

Губернатор резко оживился.

— Да? Это возможно? Я был бы очень рад.

— Конечно, возможно, Семён Павлович!

— И вас это никак не затруднит?

— Ни в коем случае. Благотворительность — это один из наших приоритетов.

— Ой, Кристина Игоревна, спасибо вам большое. Мы будем вам очень благодарны.

— Тогда уже в понедельник я дам распоряжение. Мне нужно будет отправить к вам команду архитекторов, проектировщиков и дизайнеров. Вы сможете выделить человека, который будет сопровождать моих людей и давать им всю необходимую информацию?