Танец Максима и его жены закончился, и они направились к своим местам. Проходя мимо, Максим повернул голову и внимательно посмотрел на меня и Егора.

Я молча встаю со своего стула, Кузнецов поднимается следом за мной. Мы стоим очень близко, смотрим друг другу в лицо. Егор напряжен, в его глазах целый калейдоскоп негативных эмоций: злость, ненависть, обида, раздражение... Он так и не смог меня простить. А Максима простил.

Я мягко хлопаю Кузнецова два раза по плечу, разворачиваюсь и направляюсь прямо к Максиму. Я вижу, что он резко напрягается. Значит, заметил боковым зрением, что я приближаюсь.

— Потанцуем, братик? — Спрашиваю его с улыбкой.

Он на мгновение замирает, явно не ожидал от меня такой просьбы. А затем отвечает с напряжением в голосе:

— Конечно.

Мы идем к танцполу, и я чувствую, как его жена прожигает мне спину. Сейчас играет медленная песня, и Максим торопится положить руки мне на талию.

— Подожди, — останавливаю его, — я попрошу диджея включить одну песню.

Быстро направляюсь к парню у пульта, говорю ему название трека и возвращаюсь к Максиму.

Мелодия заиграла, я положила ладони на плечи Максиму, он опустил свои мне на талию. Из колонок полился приятный голос Мадонны, исполняющей песню Masterpiece. Что переводится как «Шедевр». Когда-то очень давно Максим так меня называл. Я всматриваюсь в область его сердца и через тонкую белую рубашку вижу чёрные прописные буквы. А я все эти годы почему-то была уверена, что он свёл татуировку.

Нет, не свёл.

Максим напрягся с первых слов певицы, пристально посмотрел мне в глаза и сжал зубы.

— Это старая песня Мадонны, — поясняю, будто бы ему это неизвестно.

— Я знаю. Но уже очень давно не слышал.

— Я тоже. Но сейчас хороший повод переслушать ее, не правда ли?

Он ничего не отвечает, лишь шумно выдыхает и слегка опускает веки. Я аккуратно веду свои ладони от его плечей к шее и прохожусь по ней кончиками пальцев. Максим вздрагивает и снова широко распахивает глаза. Шумно сглатывает.

— Кристина… — он мягко выдыхает мое имя.

— Да, Максим? — так же мягко спрашиваю его.

— У меня дежавю.

Я ничего не отвечаю, лишь грустно улыбаюсь. Мы закончили танец молча. Максим все так же был напряжен. То прикрывал свои веки, то, наоборот, широко распахивал глаза и смотрел на меня не отрываясь.

Когда трек закончился, я поспешила удалиться, но Максим остановил меня, схватив за ладонь.

— Почему ты выбрала именно эту песню?

Я помешкалась пару секунд, размышляя, говорить ли ему правду.

— Потому что однажды мы уже под нее танцевали. И тогда эту песню выбрал ты, — я решила все-таки не врать.

Он замер. Смотрит пристально, дышит тяжело. Моя рука все еще в его руке. Наверное, кто-то из гостей может обратить внимание на нашу заминку, но и мне, и Максиму сейчас все равно.

— Я не помню этого, Кристина, — наконец выдавил из себя он.

Я лишь грустно улыбнулась.

— Я знаю, Максим.

Он сделал ко мне шаг и навис сверху. Боковым зрением я заметила, что миссис Самойлова уже метает молнии. Но, кажется, Максиму сейчас нет никакого дела до его жены.

— Кристина, — он настойчиво сжал мою руку, — помоги мне вспомнить тот год. Все говорили, что в моей жизни тогда не произошло ничего особенного, и я долго им верил. Но сейчас мне уже так не кажется. — Он шумно сглотнул. — Пожалуйста, помоги мне вспомнить мой первый год в Москве и… тебя, Кристина.

Ну что, мои дорогие, поехали?))) В этой книге будет очень жарко и эмоционально. Восемь лет прошло, как никак!

2. Глава 1. Звонок

Я выхожу из супермаркета, держа в руках бумажный пакет с яблоками, апельсинами, сельдереем и морковью. Недавно мы с Майклом купили соковыжималку, и он теперь просто помешался на свежевыжатых фрешах. Июньское солнце слепит прямо в глаза, и я спешу опустить на глаза солнечные очки. Пакет довольно тяжёлый, на плече у меня еще висит сумка с учебниками и конспектами. Жутко неудобно идти так по жаре.