В груди защемило, и я, сморгнув предательские слезы, вцепился в кинжал.

Если они хотят своими жизнями прикрыть мой отход, у них ничего не выйдет!

– Не в мою смену, – просипел я и, щедро зачерпнув из кинжала энергии, накрыл аурой Света наш небольшой отряд.

«Я удержу», – шепнул Денебери, и я наконец-то позволил себе закрыть глаза.

– Ну же, – Зидан, вцепившись в каменный зубец, не сводил взгляда с медленно отступающего отряда.

Вот Готингсон закидывает Денебери на плечо, а остальные воины, сомкнувшись полукругом, прикрывают его от пилумов песьеголовых и скалятся в лицо смерти.

Вот Денебери, который только что разметал шесть манипул и испепелил Пожирателя, дёргается, и отряд накрывает едва различимое глазом сияние.

Вот мультик обмякает, но аура… почему-то продолжает действовать!

– Ну же… – шепчет Зидан, – отходи, Аш! Отходи!

Но Аш уже и так командует отступление.

Воины, швырнув в разрозненные шеренги наступающих псов огненные и дымовые зелья, синхронно разворачиваются. Закидывают на спины щиты и срываются с места.

Пилумы бессильно отскакивают от щитов, некоторые вонзаются в землю. А те песьеголовые, которые, презрев опасность, бросаются следом, бегут, словно под водой.

Отряд Аша быстро отрывается от разъярённых псов, и вот они уже подбегают к стенам, а им навстречу летят верёвочные лестницы и все найденные в Лютиках тросы.

Долгая минута, за которую Зидан, по ощущениям, не раз поседел, и весь – слава Древним! – отряд оказывается на площади.

– Сумасшедший… – шепчет стоящий рядом Пётр фон Корос.

– Сумасшедший, – соглашается Зидан. – пусть он и выиграл нам день, а то и два, но, клянусь Сетью, как только он придёт в себя, я лично набью ему морду!

– Если придёт, – негромко отзывается фон Корос, с сожалением глядя на укладываемое на носилки тело, – если придёт…

– Слушай, Сань, – мой друг детства Костя с неохотой вспарывал брюхо химеры, – на кой чёрт тебе нужны плетения против живых? Нам бы с мёртвыми справиться… Лучше бы, как я, на химерологии сконцентрировался.

– Усовершенствованные умертвия – это, конечно, перспективно, – отозвался тринадцатилетний я и оценивающе посмотрел на свой оплавленный жезл. – Но я в этом плане консервативен. Мне хватит гончих из бестиария. Если приспичит – рыцаря смерти подниму, а если вообще прижмёт – Костяного дракона. А если…

– Я понял, – поспешно вскинул руки Костя. – Ладно, с химерами понятно, но я всё равно не понимаю, зачем тебе плетения, направленные на живых. Щитами прикрылся – и посылай мертвяков. Ну, а на крайний случай у тебя есть «Касание Госпожи».

– Во-первых, – тринадцатилетний я нравоучительно поднял палец, – живые подчас бывают страшнее мёртвых. Во-вторых, контроль мёртвых требует постоянной подпитки и концентрации. Чуть не так рассчитаешь – весь резерв выпьют, и останешься без своей армии.

– Ну, дак считай лучше, – Костя пожал плечами. – Мы ж не стихийники, в нашем деле без точного расчёта никуда.

– Это да, – не стал спорить тринадцатилетний я, – но слишком уж высока цена ошибки получается. К тому же, бывает, что нет времени чертить октаграмму поднятия, или, к примеру, войска слишком далеко.

– Так держи около себя неприкосновенный резерв из четвёрки рыцарей смерти, – Костя и не думал менять своего мнения. – А в смертоубийственные заклинания лучше не лезь. Сам знаешь, чем это чревато.

– Если ты про плату, – отозвался тринадцатилетний я, – то я много думал на этот счёт и решил, что вряд ли есть что-то ценнее жизни. К тому же, всегда нужно иметь запасной план. Вдруг враг сумеет каким-то образом отрезать тебе доступ к Искусству?