Иногда у Линуса возникало желание поделиться. Чтобы мама знала: Линнея наполовину находится в Хинсидесе под именем Лионоры и обладает магическими способностями. Но к этому моменту он уже год как хранил молчание.

Тайны имеют обыкновение со временем расти и в конце концов приобретают такие размеры, что их уже так просто не раскроешь.

– Значит, ты уверен, что справишься со всеми пересадками? – поинтересовалась мама, поднимаясь с места.

Линус вздохнул. Знала бы она, что год назад ее сын исследовал чужой мир, боролся с монстрами, будто материализовавшимися из ночных кошмаров, и, между прочим, спас этот мир. Пара пересадок с поезда на поезд с теми событиями и в сравнение не идет. Он нетерпеливо барабанил пальцами по столу, чувствуя, как внутри закипает волнение. Лионора просила его поторопиться. А что, если миры опять в опасности?

Ему хотелось крикнуть: «Скорее, звони Арону!» – но он сдержался. Вместо этого мальчик улыбнулся матери, стараясь вселить в нее спокойствие.

– Не переживай, все будет хорошо. У меня с собой телефон, и потом, всегда можно расспросить людей по дороге.

– Да, – согласилась мать, кивнув в ответ. – Конечно, ты прав, Линус. Ничего страшного не случится.

Улыбнувшись, она вышла из комнаты. Притворная улыбка сразу исчезла с лица Линуса. Неприятно обманывать мать, но другого выхода он не видел.

Никогда еще дни не тянулись так долго, как перед поездкой. Линус коротал время за чтением книг и компьютерными играми, а мысли его постоянно устремлялись к Лионоре. Мальчик не мог сосредоточиться ни на чем другом. Раз за разом он искал понимания во взгляде сестры, но безуспешно.

Сумка с вещами была давно упакована. Письмо Лионоры лежало во внутреннем кармане куртки, хотя к тому моменту Линус уже мог отчеканить его наизусть.

И вот наконец настало время отправиться в путь. Поезд раскачивался на рельсах. За окном проносились города, леса и озера. С равными промежутками времени приходили сообщения от мамы с тревожными вопросами: как дела, где он находится и хорошо ли поел. Что-что, а ел Линус хорошо. Мешок с заготовленными мамой продовольственными запасами был больше, чем рюкзак с его вещами.

С каждой пересадкой станции становились все мельче, а расстояние между деревнями увеличивалось. Последний отрезок пути Линус проделал на дребезжащей пассажирской дрезине, которая, вероятно, приходилась ровесницей бронзовому веку. К концу путешествия дома и вовсе перестали попадаться на пути. Леса вдоль одноколейки казались бесконечными. Арон должен был встретить его на станции, потом еще предстояло час ехать на машине, но Линусу казалось, будто он уже ощущает приближение Тракеборга. Его охватывало странное щекочущее чувство. И деревья за окнами дрезины выглядели странно. Они тянули свои ветки вверх, выше, чем в других местах, и манили к себе, заставляя блуждать взглядом в сумеречном пространстве между стволами.

Или, может быть, все это ему только мерещилось? Мальчик посмотрел на других пассажиров вагона, чтобы понять, чувствуют ли они нечто подобное. Пожилая женщина читала газету, а мужчина в костюме играл в игру на мобильном телефоне. Казалось, обоих ничуть не волнует, что они приближаются к месту, ведущему в другой мир.

Вздохнув, Линус бросил взгляд на часы. Прошло три дня с тех пор, как он получил весточку от Лионоры. С того момента могло произойти все что угодно, ведь время в двух мирах протекало по-разному. В Хинсидесе могло пройти уже несколько лет, а могло и меньше минуты. Он горячо надеялся на последнее.

Поезд со скрежетом подъехал к станции. Мальчик сошел, держа в руках рюкзак, и огляделся вокруг. Перед ним стояла одинокая, заброшенная сторожка с заколоченными досками окнами, а рядом – скамейка. На скамейке сидел седовласый старик в клетчатой рубашке и подтяжках. Из волос у него торчали ветки, будто он только что вылез из зарослей кустов.