– Ты притащил меня в общежитие копов? – спросил я.

Сам не заметил, как мы оказались в шестом районе. Все-таки доблестные служители порядка стараются не отходить далеко от вокзала. И жить под прикрытием внутренних войск города.

– Они все остались там, – махнул Корст за спину. – Тут никого не будет до утра. А то и позже. Всех подняли по тревоге.

– А тебя? – спросил я с легким недоверием.

– А кому нужна старая восьмерка, которая только и умеет, что бумажки перекладывать с места на место? – довольным голосом произнес Корст.

Мы зашли внутрь. Если честно, я уже на ногах еле держался. Даже простая пешая прогулка доставляла массу неудобств и боли. Казалось, что стоит шагнуть еще раз и кости в ногах просто сломаются.

Корст жил в самом дальнем углу здания. Маленькая квартирка на первом этаже с одной комнатой и прихожей, являвшейся по совместительству и узкой кухонькой. Для восьмерки просто хоромы. Мало у кого есть своя кухня с настоящей плитой.

Воздух был мерзковато-чистым. Но дышалось легко, хоть и непривычно. А ведь он мог просто продать эти фильтры и спустить деньги на шлюх и алкоголь. Как сделал бы любой другой на его месте. Хотя какие шлюхи в его возрасте?

Мелкую отправил сразу на продавленную кровать. Та послушно села, подтянув колени к груди. Кажется, ей здесь нравится. По крайней мере перестала хмуриться, как делала всю дорогу.

Корст расстелил на полу откуда-то взявшийся матрас, достал даже вторую подушку. Ну ничего себе гостеприимство. Затем утопал на кухню, где вскоре послышалось мерное гудение плиты.

– У тебя хоть имя есть? – спросил я тихо, присаживаясь на матрас спиной к теплой стене. – Меня зовут…

Я запнулся. А как меня зовут? Раньше Восьмым, по номеру курируемого района в секторе. А свое имя я даже и не помню.

– Ладно, – сдался я молчаливому взгляду. – У меня тоже нет имени. В этом мы чем-то похожи.

– Можем звать тебя Чед, – произнес Корст, заглядывая в комнату. – Сокращение от «Черный Дьявол».

Я посмотрел на старика. Даже не удивился тому, что он знает. Значит копы тоже в курсе. А из этого следует, что утром будет знать весь сектор. Такое себе удовольствие.

– Срань, а не имя, – проворчал я. – Не нужно оно мне. Без имени жил и до сих пор жив.

– Тогда, – пожал плечами Корст. – Ты можешь звать его папой.

– Че? – дернулся я.

– Папа, – прошептала мелкая.

– Че? – дернулся я в другую сторону.

Корст тихо расхохотался и позвал нас пить чай. Я посмотрел на мелкую, но она не собиралась никуда вставать. Лишь плотнее поджала колени к груди.

– Мы с тобой не договорили, – произнес я мелкой, поднимаясь с матраса. – И никаких пап, ясно?

Снова тишина была мне ответом. Я добрел до кухни. Корст сидел на старом потертом диванчике, а мне предложил стул, который не внушал доверия, мягко говоря. Но я аккуратно присел, и, что удивительно, стул скрипнул, но выдержал.

– Вес химеры увеличивается значительно, но лишь в активной фазе, – произнес Корст. – Не знаю как, но гены Иных игнорируют некоторые законы физики. Например, закон сохранения энергии.

– Это я и так знаю. Хотя про вес как-то не задумывался. Давно ты узнал?

– Два года назад.

Я чуть не поперхнулся горячей вареной травой.

– Так плохо? – с грустью спросил старик, кивая на чашку с чаем.

– Нет, – ответил я поспешно. – То есть да, отвратительное пойло, но не в этом дело. Два года? Копы все знали?

– Копы до сих пор ничего не знают, – возразил он. – Инквизиция подняла всех на поиски Восьмого инквизитора, объявленного вне закона. За сговор с Черным Дьяволом. То есть считается, что вы два разных… – он замялся на последнем слове.