Воображаемый визит Хьюлетта и Паккарда в свою долговечную компанию приводит нас к рассмотрению нескольких вопросов, которыми наверняка задались бы и они. Почему одни компании выживают на протяжении длительных периодов времени, а другие нет? Что заставляет считать некоторые из давно существующих компаний великими и что на самом деле означает это «величие»? Какую роль играют стратегия и культура в существовании компании на протяжении многих десятилетий под руководством ряда сменяющих друг друга гендиректоров? Как высшее руководство компаний-долгожителей поддерживает стратегический баланс в распределении ресурсов между существующими направлениями бизнеса и созданием новых? Как совет директоров помогает топ-менеджерам в обеспечении будущего компании? И, в свете последних событий с НР, когда становится стратегически оправданным разделить бизнес на несколько компаний меньших размеров ради сохранения его на долгие годы вперед?

Лишь немногие компании остаются независимыми на протяжении очень длительных периодов времени. В 2013 году в списке ста крупнейших американских промышленных компаний, публикуемом журналом Fortune, оставалась лишь двадцать одна из компаний, входивших в него в 1983 году, когда в это элитарное сообщество впервые попала НР. Остальные были куплены, упали в относительных размерах или прекратили существование. Но это не относилось к НР, которая продолжала расти.

Это показано на рисунке 1.1.

Рисунок 1.1

Продвижение НР в рейтинге Fortune 100 в период между 1983 и 2013 гг.

Источник: Подготовлено Р. А. Бергельманом и Ф.Е. Меза

Быстрые темпы смены участников списка Fortune 100 свидетельствуют о высокой динамичности внешней среды, в которой функционирует подавляющее большинство крупных корпораций. Жить в таком мире непросто, и в первую очередь это относится к высокотехнологичным компаниям. Высокую динамику среды обусловливают участники рынка – иногда действующие, но чаще новички, в одночасье меняющие правила игры. Установленные явным или неявным образом, эти правила игры остаются незыблемыми в течение периодов времени, достаточных для того, чтобы ведущие компании заняли удобные позиции и начали воплощать свои стратегии до тех пор, пока все в очередной раз не станет вверх дном^>2.

Молниеносные перемены в рейтинге Fortune 100 наглядно демонстрируют, насколько короткой может оказаться жизнь даже очень крупных компаний. С религиозными, политическими и образовательными институтами все обстоит иначе: в их основе часто лежат вневременные ценности, а деятельность поддерживается сменяющими друг друга поколениями приверженцев, которые из рациональных и эмоциональных побуждений желают, чтобы она продолжалась и после их собственного ухода в небытие. То же справедливо и для многих семейных компаний^>3. В то же время долговечность корпорации как таковая, скорее всего, не входит в число приоритетов современных публичных компаний, фокусирующихся на максимизации стоимости акционерного капитала. Это особенно заметно в нашу эпоху глобальной конкуренции, скоротечности корпоративных взаимоотношений и чисто экономического характера взаимодействия нанимателей и работников, при котором взаимная лояльность почти не принимается в расчет^>4. (Заметим, однако, что в финансовой науке обсуждается идея поощрения долгосрочных инвестиций в капитал дополнительными пакетами акций «за лояльность». Предполагается, что это умерит интерес инвесторов в получении быстрых финансовых результатов, ведущий к недоинвестированности корпораций)