Ленин говорил: на международную революцию мы воздействуем успехами своей хозяйственной политики.

Это значит, наряду с успехами индустриализации, успехами в области роста высокого материального уровня трудящихся, чтобы рабочие Запада видели наглядно, что им может принести социализм.

Это значит: 1) хорошее жилище; 2) хорошее питание, добываемое без бесконечных очередей; 3) хорошая одежда, – одним словом, достаток материальный.

Ни того, ни другого, ни третьего у нас нет.

Отсюда такое странное явление: Коминтерн68 ни разу не обратился с призывом к международному рабочему классу. Он не нашел бы отклика.

Это результат глупостей, ошибок…

Морозы продолжаются… В городе стало немного спокойнее.

19.ІІІ.42 Морозы не прекращаются. Март месяц и 20°–25°. Морозы. Черт знает что такое! В комнатах у меня вода замерзает. Наполеоновская зима69, говорят.

Работы у меня все увеличивается. Видимо, не справляюсь с двумя службами.

Опять мысли о сыне.

…

Мой chef… Счастлив, вертляв, тщеславен.

Любит порисоваться своими связями с немцами, выдавая эти связи как свое желание отстаивать интересы города.

«На мое несчастье, мне и этим приходится заниматься», – говорит он обычно, делая ударение на слове этим. При этом тоном голоса дает понять собеседнику, что никто другой с такой миссией не справится.

Кто он такой? Честен? Кажется, да. Дороги ему интересы Украины, подобно многим другим, которые работают в Управе? Сомневаюсь. Он даже украинского языка не знает. «Самостійники» смотрят на него, как на «кацапа», кацапы – как на «щирого українця».

Гитлер в очередном послании опять пообещал покончить с СССР этим летом.

… В Ленинграде, сообщает «Нова Україна» из какого-то немецкого источника, ужасный голод: умирает ежедневно более 2000 человек. Трупы складывают штабелями, ибо смерзшуюся землю нельзя копать. Вероятно, правда, если учесть сколько уже месяцев подряд Ленинград окружен.

Какой красивый город!

Все меня уверяют, что большевизму конец, что СССР конец. Не верится, что СССР наступает конец. А может быть? Вот уже много зимних месяцев подряд сообщают немцы об… [неразбор. – А. У.], а толку не видно. Может быть, может быть…

20.ІІІ.42. В районных Управах Харькова произвол и беззаконие творятся: аресты, допросы с пристрастием, взятки, незаконные поборы… Н. рассказывал мне такой случай, свидетелем которого он был как контролер Горуправы. Кабинет руководителя особого отдела (они организованы при всех управах недавно для целей шпионажа). Руководитель – типичный охранник. Перед ним – женщина. Он во что бы то ни стало хочет сделать из нее еврейку.

– Так вы русская?

– Русская.

– А…а... русская!! – говорит он, передразнивая.

– Знаем мы вас…

– Ведь у меня в паспорте написано.

– Вы – выхрест70!

– Да какой же я выхрест. Вот у меня справка, что в первую мировую войну я сестрой милосердия служила… от Союза городов71. Разве евреек в сестры милосердия принимали?

– Ну, хорошо! «Верую» знаете?

Женщина в растерянности. Она давно не молилась. Она забыла «верую»… Но напрягая силы и память, припоминает первые слова и говорит. Но «следователь» неумолим.

– А когда пели «Богородице»? – утром или вечером?

– Утром.

– Нет, врете – вечером.

Вводят другую, тетку – старую-престарую. Дрожит.

– Как вас зовут?

– Соня.

Э, э… Соня… Знаем. Еврейское, жидовское имя.

И допрос продолжается в том же издевательском духе.

Решение: посадить…

– Зачем же посадить? – вмешивается присутствующий при допросе Н. – Не лучше ли расспросить соседей и т. д.

– Нет, посидят у меня три дня без пищи, признаются – жиды или нет, – говорит следователь.