Вечером дома у Гюро тоже творилось что-то необыкновенное. Приехал грузовик из леса и начал по частям увозить вещи. Сначала он забрал диван и стол. Больше ему было не взять за один раз. Он отвёз этот груз в домик у школы и вернулся за следующим. На этот раз он перевёз кровать Эрле и две табуретки и вернулся за раскладным диванчиком и второй кроватью, на которой спала Гюро. Тут ему на помощь подоспела ещё одна машина – синий автомобильчик с красными крыльями. Большие вещи он не мог забрать, зато бодро возил цветочные горшки, картины и вазы.

На водительском месте в автомобильчике сидел папа Сократа, а потом стал помогать и Нюссин папа. Его машина была побольше синего автомобильчика, и он смог забрать комод и дровяной сундучок, в котором хранились палочки и ветки для выстругивания. А Нюссина мама принесла раскладушки и помогла Эрле вымыть полы в квартире.

– Сейчас тут хорошо для музыки, – сказала Гюро и достала скрипку, хотя был уже вечер.

– Сыграй ту пьесу, которую так любите вы с Бьёрном, – сказала Эрле, – а я немного посижу, отдохну.

Нюссина мама уже ушла домой, и они остались с Гюро одни.

Гюро начала играть, и скрипка в пустом помещении звучала громче, чем обычно.

Тут зазвонил телефон:

– Надеюсь, вы там недолго ещё будете развлекаться музыкой, потому что я жду гостей.

– Нет, недолго, – сказала Эрле. – Сегодня вы, наверное, в последний раз слушали нашу скрипку.

Эрле улыбнулась дочке, и Гюро сказала:

– Мы всегда будем жить дружно, и когда переедем к Бьёрну – тоже.

– Конечно, – сказала Эрле. – Только жить мы будем не у Бьёрна, а у себя дома. Это будет наш общий дом для тебя и меня, для Бьёрна и Лилле-Бьёрна. Может, заскочим туда сейчас ненадолго и поможем им расставлять вещи?

Бьёрн без них уже многое расставил. У Гюро в комнате стояла её кровать, а любимый раскладной диванчик разместился в большой подвальной комнате, в которой Гюро будет заниматься на скрипке и где, если надо, можно будет столярничать и вообще заниматься всем, кому что интересно. Рядом с большой комнатой была прачечная с двумя большими чанами, а за ней ещё кладовка для съестных припасов.

Из подвала они снова вернулись наверх.

Рядом с кроватью Бьёрна, которая раньше стояла в пустой комнате, теперь появилась вторая – это приехала кровать Эрле. Обе кровати оказались одинаковой длины и высоты, словно их нарочно делали одну другой под стать. Можно было подумать, что они так всегда и стояли рядышком! В комнате Лилле-Бьёрна уже стояла кровать, не хватало только самого Лилле-Бьёрна. Бьёрн сказал, что он приедет ещё только завтра.

– Ну и мы тоже, – сказала Эрле. – Пошли домой, Гюро!

– Дай-ка проверим, Гюро, напоследок, сколько в тебе было весу, когда ты ещё жила в корпусе «Ц»! – сказал Бьёрн и подкинул её высоко-высоко.

– Много я весила? – спросила Гюро.

– Ужасно много! – сказал Бьёрн. – Хорошо, что я такой силач.

Квартира дворника в корпусе «Ц» так опустела, что даже телефон в ней стоял на полу. Ночью Гюро и Эрле спали на раскладушках.

– Доброе утро, Гюро! – сказала Эрле. – Завтрак я приготовила ещё вчера вечером. Давай поедим на раскладушках, кроме них сидеть больше не на чем.

Получилось даже интересно, как будто они туристы и живут в палатках.

– А в «Чёрного Петера» поиграем? – спросила Гюро.

– Нет, – сказала Эрле. – Сейчас не до игры.

Они позавтракали и встали. Эрле ушла наверх относить раскладушки к Нюсси. Они были такие лёгенькие, что Эрле отнесла сразу обе, по одной в каждой руке, затем сходила за матрасами и спальными мешками.

– Спасибо, Эви, что выручила нас, – поблагодарила Эрле, – и приходите завтра к нам в гости всей семьёй!