Но могло случиться и так, что его не будет дома. Сократ говорил, что его папа иногда уходит к кому-то играть на пианино. Но тётя Мари наверняка сейчас дома. Мари – это была мама Сократа, она очень хорошая и никогда не задаёт дурацких вопросов, вроде того, каково тебе живётся при маме-дворнике, как спрашивали другие женщины из их дома. Но с этими женщинами Гюро была не очень знакома, и её маму они тоже не очень хорошо знали.

А тётя Мари, та говорила: «Передай привет Эрле!» или «Как Эрле поживает?». Один раз у них с Гюро был очень серьёзный разговор, и тётя Мари сказала: «Как хорошо, Гюро, что Сократ познакомился с тобой. Он у нас немножко робеет с другими детьми, но мы надеемся, что это у него пройдёт. Ты приходи к нам почаще, когда захочешь. Мы любим гостей».

И вот Гюро добралась до девятого этажа и пошла по коридору. Еду она, правда, не захватила и не могла сказать, что хочет у них съесть свой ужин.

Тут из одной двери вышли какие-то люди. Наверное, они собирались куда-то пойти. Они кивнули девочке и сказали:

– Добрый вечер, Гюро! Никак ты тут одна бродишь по дому?

– Да, – ответила Гюро, но больше ничего не сказала.

Вот она уже почти дошла до двери Сократа. Она не собиралась говорить, что в маминой спальне кто-то есть, что она испугалась и всё такое. Не так уж она и боится, немножко только разволновалась. Гюро наконец придумала, что сказать, когда ей откроют: «Здрассте! А Сократ дома?»

Так будет лучше всего.

Она подошла к двери и позвонила.

Гюро ждала, но никто не открывал. Наконец за дверью послышались шаги. Дверь отворилась, и она увидела незнакомую пожилую женщину.

– Здрассте! А Сократ дома? – спросила Гюро.

– Дома, – ответила женщина, – но он уже спит, и я думаю, нам не стоит его будить, мы с Авророй собираемся отдохнуть в тишине. Когда Сократ не спит, мне, знаешь, даже некогда с ней поговорить. Их родители ушли в гости. А как тебя зовут, девочка?

– Меня зовут Гюро, – ответила Гюро.

– Ах, так это ты подружка Сократа! Приходи поиграть завтра. Я не стану говорить Авроре, что ты приходила, она сейчас укладывается. Я купила интересную книжку, и мы с ней собираемся почитать. По-моему, и тебе сейчас лучше пойти домой и ложиться в кровать.

– Хорошо, – сказала Гюро.

Она повернулась и спокойно пошла по коридору. Женщина затворила дверь, и вокруг стало тихо.

«Я могу пойти к Эви, – подумала Гюро. – Может быть, Нюсси ещё не ложилась и можно будет побыть у них».

Эви и Нюсси жили на одиннадцатом этаже, и Гюро вышла на лестницу и стала подниматься дальше – сначала на десятый, потом на одиннадцатый этаж. Где живёт Нюсси, она тоже хорошо знала, но теперь она передумала говорить «Здрасте! А Нюсси дома?», а решила, что лучше будет сказать: «Можно мне побыть у вас? Мама ушла, а в квартире у нас кто-то есть».

Она подошла к двери и позвонила. Внутри кто-то говорил громким голосом, словно это работало радио или, может быть, телевизор. У Нюсси был телевизор. Потом заиграла музыка, но затем наступила полная тишина. Может быть, они не расслышали звонка? Может быть, она так осторожно нажала на кнопку, что её не услышали? Гюро позвонила ещё раз, и теперь она хорошенько нажала на кнопку и держала долго, но никто не вышел и не открыл дверь.

Но в это время из квартиры по соседству вышли какие-то люди, и один из них посмотрел на Гюро и сказал:

– Что это ты до сих пор не спишь? Мне кажется, пора бы тебе бежать домой к маме.

– Хорошо, – сказала Гюро.

Она пошла прочь по коридору и услышала, как за спиной у неё кто-то сказал: