– Юмор у вас, Вячеслав Борисович! – неодобрительно поежилась завуч.

– Я думала, они такие косички уже сто лет не носят, – заметила секретарша.

– Может, у нас не носят, а там… – сказала завуч. – Откуда они приехали-то?

– Откуда-то из Сибири, – секретарша защелкала клавишами.

– Либо ты сожрешь, либо тебя. Закон природы, – философски заметил Вячеслав Борисович. – А не будешь с юмором ко всему этому относиться – сожрут быстрее. Мое собственное наблюдение. Школа – всегда зона риска.

– Значит, в 8 «А» класс из новеньких направляем Коровину, Игнатьева и еще этого мальчика – Дмитриева, так? – завуч явно не была расположена к абстрактным рассуждениям.

– Дмитриевского, – поправила секретарша, взглянув на экран. – Дима Дмитриевский.

– Дима Дмитриевский, – с удовольствием повторил директор. – Звучит! А отчество у него какое? Небось, Дмитриевич?

– Нет, – с явным сожалением сказала секретарша. – Отчество – Михайлович.

– Все равно – звучит! – упрямо сказал Вячеслав Борисович и скрылся в своем кабинете.

– Ну должны же мы кого-то направлять в этот класс! – неизвестно к кому обращаясь, громко проговорила завуч. – Не создавать же из него резервацию! Если в нашу школу переводят детей по направлению РОНО, то мы обязаны…

– Лидия Федоровна, а может, они как раз в индейцев играют? – оторвавшись от компьютера, спросила секретарша. – Вот вы сказали про резервацию, я и вспомнила…

– Какие индейцы, Верочка?! Какие индейцы?! – патетически воскликнула Лидия Федоровна. – Господи, боже ты мой! Если бы все было так просто!

– Ты должна быть готова ко всему! – сказала ей мама незадолго до начала учебного года. У мамы слегка дрожали руки и размазалась помада. Так бывало всегда, когда она кусала и облизывала губы. Папа пытался ее от этой привычки отучить, но не сумел.

– Ерунда! – резко сказала тетя Зина. Тая ждала продолжения и ободрения со стороны тетки-ленинградки, но не дождалась. Мамина сестра вообще была немногословна, это Тая уже успела заметить.

Что ж, можно сказать, в общем и целом она готова.

Даже интересно, как именно ее будут дразнить здесь, в мокром и холодном городе Петербурге? Тая понимала, что этого решительно не может быть, но почему-то все будущие одноклассники представлялись ей одинаковыми, похожими на их собственный город – каменистыми, сумрачными и какими-то влажно-скользкими. И разумеется, длинными и худыми. Тая посмотрела на себя в зеркало и обиженно отвернулась. Потом вспомнила соответствующую поговорку и улыбнулась сама себе.

Нужно честно признаться, что на их месте она, пожалуй, и сама не удержалась бы. В ней есть просто все на свете для того, чтобы стать объектом для дразнилок будущих одноклассников. Словно нарочно собирали в одно место.

Она толстая – это раз. Не подлежит сомнению, несмотря на все мамины попытки объяснений и оправданий. «Полненькая», «пухленькая» и прочее – это все для идиоток. Она просто жирная, и достаточно взглянуть на маму и вспомнить бабушку, чтобы понять – худенькой и стройной ей не бывать никогда. Так. Во-вторых, фамилия – Коровина. «Толстая корова» – кто бы удержался! Но и это еще не все. К фамилии прилагается имя – Тая, Таисия. Папа назвал ее в честь своей бабушки, которая его воспитала. Замечательно. Чудесная дразнилка-загадка из ее прошлого класса, нет, ей самой нравится, честное слово: «Тает, тает, никак не растает, только толще становится. Что такое?» Ответ: «Тайка Коровина из «Б» класса».

Четвертый пункт – дурацкие косички. Ну это уж – фиг вам, завтра же отрежу к чертям собачьим. Тем более что тетя Зина в этом вопросе на Таиной стороне. Папа считал, что у девочки-девушки-женщины должны быть длинные волосы, к тому же аккуратно убранные. Никаких патл. Старая школа. Мама до сих пор ходит с кичкой, от которой у ее сестры нос морщится, как у овчарки Рекса. У самой тети Зины аккуратная маленькая головка, стрижка коротенькая, мальчиковая, обалденно ей идет. Тетя Зина на восемь лет старше мамы, а выглядит – моложе.