– Простите, а он вам тоже нужен?

– Ох, нет, конечно… А ты что? – услышал Ваня сквозь писк в ушах. – Решил его скушать? Не надо, он же грязный. Если хочешь, возьми целый…

Ваня не хотел его кушать. Он хотел другое и знал, что не промахнется: при «отключках» точность движений возрастала у него во много раз. Послушный законам баллистики, алый снаряд описал длинную дугу и с чавканьем влепился в шею «ковбойского» предводителя.

Розовые уши дернулись, как осенние листья на ветру.

– И?.. – вопросительно сказал их хозяин. Потом изумленно пропел: – И-и-и!..

Медленно развернулся вместе с велосипедом. Вмиг усмотрел виновника своего унижения. Толкаясь ногами о землю, стал подъезжать – неторопливо и неумолимо (а «отключка» у Вани сразу пропала и душа опустилась в холодный желудок). Дружки пострадавшего безмолвно двинулись следом. Драпать было бесполезно: все равно догонят на великах.

Все трое остановились в пяти шагах. Предводитель нагнул к плечу голову. Сказал почти сочувственно:

– Бзя недоразвитая… Ты хоть понимаешь, что с тобой будет?

Так Ваня впервые услышал здешнее словечко «бзя», означавшее всякую никчемность. А что с ним будет, Ваня понимал. Ох, как понимал…

«Ковбой» – предводитель растянул в улыбке лягушачий рот. Округлил глаза. Уши его хищно зардели.

– Хорошо-то как! У меня снова появился смысл жизни. Это – ты. Я не изничтожу тебя сразу, а буду делать это постепенно, при каждой встрече. Медленно и с удовольствием. И ты поймешь, ненаглядная лапочка, что такое вечный страх жизни…

«Владеет речью, паразит. Не окончательно тупой, – мелькнуло у Вани. – Но гад окончательный…» Жидко-зеленые глаза врага подтверждали Ванино суждение. Они были безжалостны, несмотря на улыбку. А два других «ковбоя» были «никакие». Безмолвно лупали веками.

Их предводитель потрогал шею, облизал ладонь и еще на метр катнулся вперед. Наверно, чтобы начать программу «изничтожения».

Но «помидорная бабушка» повела себя совершенно неожиданно. Опустила сумку к ногам, левую ладонь положила на Ванино плечо, а трость мушкетерским жестом выставила перед собой. Сообщила звонким голосом:

– Не советую проявлять агрессивность, молодой человек. Вы получили по заслугам и ступайте своей дорогой. Имейте в виду, что в юные годы я занималась фехтованием!

«Получивший по заслугам» ухмыльнулся, но спорить не стал. Приложил ко лбу ладонь (так отдают честь американские военные), развернулся с велосипедом и тихо поехал прочь. Дружки – за ним. Такой исход ничуть не успокоил Ваню. Потому что его новый недруг оглянулся, и в болотных глазах было обещание.

«Черт меня дернул связываться…» – нарастала у Вани здравая и тоскливая мысль. И все же воспоминание о метком чавкающем ударе оставляло в душе некоторое удовольствие. И на миг представилось даже, что вышитый рыцарь на рубашке улыбается из-под забрала.

– Я тебе очень благодарна, мальчик, – сказала «фехтовальная бабушка» уже не юным, а обычным голосом. – А не мог бы ты оказать мне еще одну услугу?

Чтобы не казаться совсем струсившим, Ваня слабо пошутил:

– Еще в кого-нибудь вляпать помидором?

– Нет, что ты! Просто помоги мне донести сумку до дома… К тому же тебе все равно надо взять обратно шнурок.

– Да, конечно! – В том смысле, что «конечно, помогу» и «конечно, надо взять». А в общем-то оба понимали, что смысл в другом: лучше держаться вместе, пока враги на велосипедах неподалеку…

Пошли рядом по краю дороги. Выросшие между дощатым тротуаром и обочиной лопухи шуршали по сумке с помидорами. С другой стороны тротуара, у заборов, поднимались травянистые кусты. Высокие, больше Вани. С цветами разных тонов – от бледно-розовых до темно-вишневых. Формой цветы напоминали крупные головки львиного зева. Их было много на здешних улицах, и Ване они нравились. В Москве ничего похожего не встречалось. «Орхидеи, да и только…»