– Ну, спасибо, – сказал светлейший, – порадовали, а то я уж подумал, что вы только встречи готовить умеете…» – так описывает этот визит биограф Кречетникова.

Потемкин покровительствовал Кречетникову, знал все его сильные и слабые стороны, и однажды разыграл с ним злую шутку, чтобы проучить за высокомерие, «порок, непростительный в вельможе».

«Я слышал, сказал однажды Потемкин любимцу своему, большому остряку, что Кречетников слишком заважничал, поезжай к нему и сбавь него спеси.

Сказано – сделано. В воскресный день, среди многолюдного собрания в зале наместника царского, когда предстоявшие с нагнутыми спинами ожидали появления градодержателя, два официанта отворили уже дверь в гостиную, другие два выступи вперед мерными шагами впереди секретаря, державшего портфель, и за которым с важностью шествовал наместник – вдруг раздался голос человека в простом сюртуке, вспрыгнувшего на стул. Стоя позади всех и, хлопая в ладоши, кричал: «Браво, Кречетников! Брависсимо!». Все изумились, обративши взоры на смельчака, и удивление еще больше усилилось, когда генерал-губернатор подошел к незнакомцу с поклонами, с ласковым приветствием: «Как я рад, что вас вижу! Надолго ли к нам приехали?». Между тем посланец продолжал хлопать, стоял на стуле и убеждал Кречетникова воротиться в гостиную и еще раз позабавить его пышным выходом.

– Перестаньте шутить, – отвечал смущенный Кречетников. – Позвольте обнять вас.

– Нет, – отвечал он, не сойду с места, пока ты не удовлетворишь моей просьбы: мастерски сыграешь свою роль!

Великолепный князь Тавриды не терпел в других слабостей, которым сам, при всем величии своем, был подвержен. Этот недостаток, свойственный почти все екатерининским «орлам» не имел резких проявлений и не доходил до чрезмерной заносчивости, почему вызывал у Потемкина только иронию», – отмечал биограф Кречетникова И. Федоров.

Встреча в Туле в 1791 году обошлась бех розыгрышей. Потемкин осмотрел завод и город, осталя довольным довольным увиденным. И вскоре по его докладу о блестящем состоянии Тульской губернии и оружейного завода Императрица Екатерина Великая произвела Кречетникова в генерал-аншефы, а Лопухина в тайные советники. В том же 1791 году М.Н. Кречетников по ходатайству Потемкина был назначен командующим всеми войсками в Малороссии и генерал-губернатором трех губерний Киевской, Черниговской и Новогород-Северской с оставлением в должности наместника Тульского, Калужского и Рязанского. Именно через Кречетникова из Киева в Санкт-Петербург шли тайные депеши о ходе мирных переговоров с Турцией в Яссах, от Кречетникова Императрица получила и письмо о тяжелой болезни Потемкина.

«Корольки» и усадьба

При назначении калужским и тульским наместником Кречетников получил в подарок имение в Подмосковном селе Михайловское на реке Пахре, где построил дворец, разбил парк и открыл бумажную фабрику. Болотов сравнивал усадьбу Кречетникова с Богородиыким дворцом.

«Я нашел у наместника тут прекрасный каменный дом, во всем почти подобный нашему богородицкому и распрекраснейшую усадьбу. Он жил тут как бы какой английский лорд, и все у него прибрано было тут по-боярски. Позади дома находился регулярный сад, со множеством беседок и разных домиков, а перед домом обширное место с несколькими прудами, а за ним увидел реку Пахру, протекающую прекрасною излучиною, а за оною и по сторонам прекрасный лес и рощи. Словом, положение места было пышное и такое, что и не инако оное, ровно как и все то, что им сделано было, хвалить был должен».