Так бы и провалилась сквозь землю…

Но это сначала!

Потом, когда я взгляд со стыда опустила, заметила между его ног… чемодан. И всё моё смятение как рукой сняло.

Коричневый, с лейблом «Louis Vuitton». Такие штуковины – они в принципе в оригинале существуют в ограниченном количестве, а конкретно этот я из десятка других узнаю.

Это же чемодан Ди!

Я его прежде из-за кое-чьей широкой спины, загораживающей обзор, не заметила.

– Так значит, никаких девочек нет, только мальчики, да? – протянула я многообещающе, принимая вертикальное положение.

Чего именно я ему там вместе с этим пообещать собираюсь – это я потом определюсь. Всё зависит от его ответа. Главное, хоть что-нибудь из него вытянуть, а то добровольно сам-то, по всей видимости, не сознается. Явно же что-то, да знает, иначе бы не разглядывал меня так спокойно, будто он каждый день по девице на лужайке находит, и это для него полнейшая норма жизни.

Хотя…

Кто этих иностранцев разберёт?

Впрочем, может, и не иностранец вовсе?

Никакого акцента не различила.

– Только мальчики, – между тем безразлично пожал плечами мужчина. – И я понятия не имею, как ты тут оказалась. Я с пробежки возвращался, а ты – тут. Спишь, – хмыкнул, махнув рукой, которую тут же запустил в карман своих спортивных брюк.

Кроме этих самых брюк, к слову, на амбале больше ничего не наблюдалось, и моё внимание опять отвлеклось на сей факт, так что на записке, которую он достал, я сконцентрировалась не сразу. Только после того, как мне самым бессовестным тоном сообщили:

– А к тебе прилагалось вот это, – помаячил он скомканной бумагой в воздухе. – И, судя по её содержимому, тебя мне подарили.

Где-то совсем рядом что-то громыхнуло. Нет, небеса над нашими головами по-прежнему выглядели безоблачными. Никакого намёка на грозу даже отдалённо не наблюдалось. Это просто по моей голове только что ментальной кувалдой от всей души вдарили, аж уши заложило.

– Чего-о-о?! – возмутилась я так громко, насколько голосовых связок хватило.

Но то ли праведного гнева в моём голосе оказалось маловато, то ли этот рабовладелец недоделанный оказался весьма стойким экземплярчиком, потому что на мой вопль отреагировал совершенно спокойно. Более того!

– Ты точно русская? – произнёс он невозмутимо. – Сказал же, тебя мне подарили.

– И кто меня тебе подарил? – прищурилась я, не скрывая переполняющей меня ярости, после чего шагнула ему навстречу.

Мне бы что-нибудь потяжелее сейчас в руку…

Нет, это надо же! Полетели девочки на море, называется, отдохнули в отеле и клубах, позагорали на пляже!

– Если верить записке, – задумчиво уставился на ту самую записку в своей руке собеседник, – то мой дед Гонсало.

А сам стоит весь такой прожжённый флегматик и дальше, будто всё идёт как надо. Бесит, в общем.

– Я никакого Гонсало не знаю, – бросила я встречно. – И подарком твоим быть уж точно не собираюсь!

Сначала сказала, уже потом задумалась, что зря я так открыто, ему в лоб.

Вдруг у них тут секта какая-нибудь? В самом деле дарят друг другу заблудших туристок, а потом развлекаются с ними… даже предполагать не хочу, каким именно образом.

Впрочем, эта моя теория быстренько себя изжила.

– Foda-se, я сам не в восторге от такого подарочка, – мрачно ухмыльнулся амбал, в очередной раз окинув меня оценивающим взором. – Терпеть не могу рыжих. Вы все взбалмошные и проблемные.

Вот тут стало чуточку обидно. Не за себя, конечно. За всех рыжих сразу. Ну ладно, не совсем чуточку. Я даже решила ненадолго все свои остальные предъявы отложить.

– То есть ты ещё и привереда, да? – Я округлила глаза в мнимом удивлении, после чего, пока он не опомнился, добавила грозно: – Ты ещё скажи, что подруг моих тоже кому-то там подарили?! Мы же с ними вместе были! – Я уперла руку в бок. – А ну, признавайся, где Лена и Ди?! – грозно уставилась на него в ожидании ответа.