– Foda-se! – выругался невольно, пока обозревал то, что творилось вокруг.

Осколки разбитой лампы, перевёрнутые кресла, разрезанные на сотни мелких кусочков портьеры и органза, что валялись по всей комнате совместно с разбросанным повсюду пухом из вспоротых подушек… А в самом эпицентре всего этого безобразия – Виктория, сидящая в позе лотоса с закрытыми глазами, равномерно и показательно глубоко вдыхающая и выдыхающая воздух, при этом до побеления кончиков пальцев надавливая указательным на большой в подобии медитации. Хотя не это на самом деле больше всего меня поразило. Девушка совсем недавно принимала душ – мокрые волнистые локоны ещё не успели высохнуть, как и полотенце, которое она обернула вокруг себя вместо одежды. А когда поняла, что больше не одна, выдала чеканным командным тоном:

– Эспрессо. Двойной. – Она открыла глаза и выразительно посмотрела на меня. – И побыстрее. Иначе я за себя и дальше не ручаюсь.

Она…

Да она совсем обнаглела!

Виктория

– Будешь вести себя хорошо, возможно, тебя покормят, – передразнила я громко хлопнувшего дверью мужчину, глядя ему вслед с откровенной досадой.

Он ведь, гад этакий, так и оставил меня тут привязанной к кровати, с полуспущенными джинсами! А уж когда послышался щелчок сработавшего механизма замка, символизирующего, что меня здесь, ко всему прочему, ещё и повторно заперли – градус кипения моего мозга взлетел до небывалых высот. До такой степени разозлилась, что не поняла вовсе, как умудрилась выпутаться из узла органзы, когда дёрнула сжатой в кулак рукой. Сначала даже не поверила, что частично свободна, изумлённо уставившись на собственную конечность. Хотя тормозила я недолго. Быстренько освободила вторую руку, потом – ноги. Вот только выбраться из запертого помещения это не особо помогло. Сколько ни стучала, ни звала – всё бесполезно.

– Охрана у него, видите ли, на уровне, – скривилась, снова передразнив Габриэля.

Так себе уровень, надо сказать. Я ж взаперти до такой степени себя накрутила, что с психу шандарахнула второй лампой в окно. Лампа разбилась. Окно – нет. И не отреагировал никто. С хвалёным видеонаблюдением, по всей видимости, у хозяина виллы тоже всё обстояло не очень шикарно, ведь немного поразмыслив, я решила действовать глобальнее и швырнула в окно кресло. Еле подняла, между прочим, спасибо, на работе давно привыкла таскать тяжести. Но стекло и на этот раз осталось целым, на шум вновь никто не отозвался.

И эта бесячая тишина длилась несколько часов кряду, так что дальше я портила чужое имущество уже чисто из вредности, с самыми благочестиво-мстительными порывами. Без фанатизма, конечно. Помнила, что потом придётся расплачиваться, то есть финансово компенсировать, а с деньгами у меня в ближайшее время скорее всего возникнут трудности. Да и не так много было в спальне обстановочки, которая могла бы меня обанкротить: ещё одно кресло, которое я просто-напросто перевернула (хватит с меня на сегодня трудностей), подушки, постельное бельё, злосчастная органза и портьеры – всё пало жертвой моего прескверного настроения. И всё равно ни одна живая душа не явилась, пусть хотя бы на разборки!

За окном начало темнеть. А я всё одна и одна. Злая, уставшая ждать и злиться, к тому же голодная. Спасибо, не грязная. Душевой я всё же воспользовалась. Если поначалу переживала, что один наглый тип может заявиться в самый неподходящий момент, то потом я утратила всяческую веру в то, что в спальню вообще хоть кто-нибудь соизволит заглянуть. Одежда, что была на мне, оставляла желать лучшего, поэтому пришлось её постирать. Завернулась в полотенце. А ещё вспомнила о том, что если долго злиться, то появятся морщинки, вот и принялась успокаивать себя подобием медитации. Устроенный бардак ни разу не смущал – кровать, к которой меня привязывали, вызывала больше негатива, так что вместо удобства и комфорта я предпочла ещё чуток своеобразного дзена, усевшись в позу лотоса прямо на полу. Именно в этом положении и застал меня Габриэль.