— Там нет ничего. Пострадала левая сторона.

Я вижу как от моих прикосновений по юному телу расползаются мурашки, а ее щеки заливаются краской.

Башка совершенно отказывается варить. Я хочу ее.

Ну не стану я брать девчонку против воли?

Блядь, Ильяс! Да тебя ждёт баба, которая течет только от одного взгляда. Так какого хера меня влечет к робкой мыши?

— Не дергайся.

Слушается. Замирает. Меня устраивает ее послушание.

Я касаюсь нежной кожи, она как мед растекается под пальцами. Ну как от такого можно отказаться?

— Ты была когда-нибудь с мужчиной?

Пиздец, я романтик. Я ее чуть не переехал машиной, а теперь хочу переехать собой.

— Нет, — ее глаза скользят вниз по моей груди и упираются в пах, где мое желание как на ладони.

Смотришь в правильном направлении.

— Хочешь? — голос становится хриплым. Откашливаюсь.

— Мои вещи уже высохли. Мне лучше уйти. — Ее голос тоже садится. Больше походит на шепот.

Да, тебе лучше уйти, но я не могу тебя отпустить.

— На улице погода — дрянь, — напоминаю ей. — Вряд ли такси приедет.

Спускаю со второго плеча махру и любуюсь аккуратной грудью. У нее небольшая грудь, но торчит очень соблазнительно.

— Что же я творю? — хватаю ее за затылок и дергаю на себя. Упираюсь в ее лоб.

— Хорошо, я согласна, — неожиданно шепчет в губы, когда я практически успокаиваюсь и готов отпустить ее, списав свое поведение на временное помутнение.

С чего такие резкие перемены? Впрочем, мне по хер.

— Если мне будет больно, ты остановишься.

Ты…

— Тебе в любом случае будет больно, если я у тебя первый.

Больше не хочу говорить. Закрываю ее рот своим, глубоко целуя. Меня дважды приглашать не нужно. Это будет моя награда за внимательность.

Подхватываю мышку на руки и несу на диван. Ее ноги обвивают мои бедра, халат распахивается, давая мне насладиться ее фигурой. Еще больше возбуждая. Она очень красивая. Особенно сейчас. Глаза горят. Щеки тоже.

— Расслабься, раз ты согласилась. Тогда не так больно будет. — Кладу ее на диван.

— У вас есть жена?

Мы же вроде перешли на ты?

— Какая жена? — меня забавляет ее вопрос. Смешит, даже.

— Может девушка?

Женщина, которую я три месяца подряд трахаю, считается? Ладно, не буду травмировать ее психику еще больше.

— Нет у меня никого.

Она много говорит. Снова закрываю ее рот своим.

Пальцы уже пустились вскачь. Вовсю исследуют «незнакомую» территорию. Когда ребро руки, раздвигает сомкнутые бедра, приятно удивляюсь, чувствуя на коже влагу.

Почему-то мне хочется сделать ей приятно. Все-таки первый раз.

Накрываю пальцами чувствительную точку, а губами всасываю сосок. Она деревенеет подо мной. Будто бы до сих пор на осмотре у «врача».

— Хочешь получить удовольствие?

Слажу с нее и иду выключать свет. Может темнота приоткроет дверцу за которыми скрываются ее демоны? Они там есть. У каждого человека они есть. Мои, например, сейчас взбунтуют.

— Закрой глаза. Можешь представить, что на моем месте мальчик, который тебе нравится. — Ухмыляюсь. — Раздвинь ноги.

В голове шумит. Похоже это я пацан, который сейчас займется сексом с той, которую любит до посинения.

Я хочу ее взять как мне нравится и в то же время, думаю об ее чувствах.

— Ой! — она пищит и дёргается, когда мой язык раздвигает нежные складочки. Здесь горячо и влажно. Мне приятно ее касаться.

— Тише, девочка… — толкаюсь языком в углубление и возвращаюсь обратно, размазывая влагу. — Закрой глаза.

Я не могу больше терпеть. Ложусь на нее. Чувствую, как тарабанит ее сердце.

Целую, заставляя раскрыть губы. Лу раскрывает их. Впускает меня. Считаю это знак. Другого момента не будет. Толкаюсь одновременно членом и языком. Всасываю ее крик. Она больше не девочка.