В стареньком Боинге Российской авиакомпании не было бизнес-салона. И места им достались в самом последнем ряду, где не откидывались спинки. Но зато на трёх сиденьях они сидели вдвоём.

— Лететь всего два часа, не думаю, что устанем, — Эрик сжал её руку, пристегнув ремень безопасности.

— Согласна, — кивнула она, глядя как его коленки упираются в соседнее кресло, и руку забрала, якобы достать из сумки телефон, чтобы поставить его в «авиарежим», но он заметил.

— Не дёргайся. Я не сделаю ничего, что будет тебе неприятно или поставит в неловкую ситуацию. Ты мне нравишься, не скрою. Ты мне очень нравишься, — он потёр лоб. — Но ты не должна из-за этого беспокоиться.

— Наверно, мне нужно было беспокоиться раньше, до того, как согласилась на эту поездку, — убрала она телефон. — Я же не маленькая. Всё прекрасно понимаю.

— И всё же, поверь. Я тоже не мальчик. И умею себя контролировать. Я не нарушу границы. Тебе нечего бояться со мной.

— Я попробую, — вздохнула Таня.

Почему-то, когда она собиралась в эту поездку, ей представлялось это забавным и ничего не значащим. Влад при ней засматривается на молоденьких девочек, трахает безнаказанно своих бывших жён, и формально она совсем не обязана хранить ему верность. Но она так оказалась зациклена на своём Владе, что даже не подумала о том, что для Эрика такие свободные отношения может быть совсем не норма. И эта боль, что они с Владом привыкли доставлять друг другу, для Эрика, возможно, не приемлема. Делать ему больно просто так она совершенно не хотела.

— Ты же знал Назарова и раньше? — задала она вопрос, который давно не давал ей покоя. — Только не похоже, что вы близко знакомы.

— Нет, мы можно сказать не знакомы. И прости, если тебе не понравилось, что знакомиться я не подошёл, — он поправил волосы, которые она убрала за ухо. — Ты так затравлено оглядывалась, что я подумал, сейчас это не лучшая идея.

— Спасибо, — прислонилась она к его обтянутому кожаной курткой плечу и положила руку на упругий бицепс.

Он как-то облегчённо вздохнул, но не из-за её слов. Из-за её движения. Он словно страдал без физического контакта с ней, поэтому всё время притрагивался. Словно его тянуло к ней мощным магнитом и преодолевать его силу было неимоверно тяжело.

— В-общем, это было давно. И об этом неприятно рассказывать, — он болезненно сморщился и снова потёр лоб. — Её три года как нет, а мне до сих пор больно.

— Тогда не рассказывай, — погладила Таня его по руке.

— Нет, я должен, — покачал он головой. — Именно тебе должен рассказать. В-общем, они как-то переспали. Моя жена и Назаров. Глупо. По пьяни. Отмечали день рождения подружки в ресторане при гостинице в Домникане и там познакомились. Потом посидели в баре. Там живая музыка, потанцевали. И он вроде клеился к её подружке, но как-то получилось, что в номер ушёл с моей женой. И потом оказалось, что он приехал даже не один, с женой, с ребёнком. Но ему по ходу было всё равно. Потому что с её подружкой он тоже потом спал. Жена не собиралась мне рассказывать, конечно. Но оказалось, что они возвращались одним рейсом. Я прожил с ней семнадцать лет, чтобы не почувствовать неладное.

— А ты все эти годы был ей верен?

— Хороший вопрос, — усмехнулся он. — И ты не поверишь, наверно, но да. Я ни разу ей не изменил. И ей простить так и не смог. В-общем, на восемнадцатом году брака мы развелись. И я отправился во все тяжкие. А потом она заболела.

— И ты вернулся?

— Вернулся. И ездил с ней по врачам. Но, увы. Рак. Она так и умерла, сжимая мою руку.

— Ты винишь себя в её смерти?