Вода в гавани была грязной и вонючей, город сбрасывал сточные воды прямо в Черное море. Они вошли в воду в том, в чем были, – в гражданской одежде. У каждого из них на поясе – широкий, водонепроницаемый пояс со всем необходимым, за спиной – небольшой, на двадцать пять литров водонепроницаемый рюкзак…

Ястреб плыл, загребая воду резко, но почти бесшумно, не вынимая рук из воды. На нос он прицепил зажим, чтобы не нахлебаться этой мерзости. Рядом плыл Суслик, по мнению Ястреба, плыл он достойно, почти как он сам. Все-таки ВМФ США держат марку…

Гавань была узкая, совсем не похожая на международные порты типа Сингапура или Шанхая. Суда черными глыбами стояли у пирсов, на некоторых из них шли погрузочно-разгрузочные работы.

Подплыв настолько, чтобы видеть и город, и порт, Ястреб достал из кармашка монокуляр ночного видения, лег на воду и негромко сказал:

– Мама, подсвети.

Сначала ничего не происходило, потом – толстый лазерный луч, начинавшийся где-то в городе, уперся в борт одного из сухогрузов: виден он был только в монокуляр ночного видения. Мама со своим напарником, заняв позицию на одной из одесских крыш, использовал невидимый режим своего лазерного целеуказателя, установленного на винтовке, чтобы подсветить товарищам цель.

– Спасибо, Мама.

– Будешь должен.

Ястреб говорил негромко, но снайпер слышал его. Микрофон не требовал рук, он был установлен на широкой ленте, плотно обхватывавшей горло котика, и снимал звук прямо с гортани. Немного скорректировав свое направление, Ястреб поплыл дальше.

Когда борт нужного сухогруза был совсем рядом, он первым делом схватился за его грязный и склизкий борт, чтобы отдохнуть. Заплыв, да еще по такой грязи, когда десять раз подумаешь, перед тем как вдохнуть, – дело нешуточное.

– Мама, видишь меня?

– Плюс, имею глаза на тебе.

– Я у порога, собираюсь войти. Что с моей стороны?

– На палубе движение, ближе к мостику. Ближе к носу чисто.

– Понял тебя, Мама.

Ястреб сделал знак напарнику. Можно двигаться.

Для того чтобы подняться на борт, морские котики использовали массивную якорную цепь – самый обычный способ для входа сработал и на этот раз. Оказавшись на палубе, котики залегли головами в разные стороны, прислушиваясь, присматриваясь, адаптируя свои глаза к уровню освещенности на палубе. На судне, несмотря на ночное время, шли погрузочные работы. Но грузчики находились ближе к корме, на носу было чисто.

Они коснулись друг друга условным сигналом, подтверждая – готов. Ни тот ни другой не доставали свое оружие, несмотря на то, что оно у них было. Операция была черной как ночь, и применять оружие на Украине против граждан Украины, тем более гражданских, – последнее дело.

Тихо прийти и тихо уйти. Вот и все.

Они начали продвигаться параллельно ряду контейнеров. В одном месте Суслик, идущий вторым, коснулся плеча Ястреба, показал, что думает. Ястреб показал большой палец, соглашаясь…

В этом месте было проще всего подняться наверх, на ряд контейнеров. Риск только в том, что их там сверху увидит оператор портового крана, но это только если они попадут на освещенную зону. Оператору хватает проблем и без того, чтобы еще высматривать кого-то в темноте. А находиться на палубе намного опаснее – в любой момент можно на кого-то наткнуться.

Контейнеры, стоящие открыто, увязывали стандартными морскими тросами, так они были ровными и стояли плотно. Два «морских котика» ползли к цели, подобно гигантским паукам…

Внизу через лязг лебедки были слышны голоса:

– Много еще?

– Сколько есть, все наше…

– Блин, ты видел, эти с автоматами…