Спустя несколько минут после этого в дверь номера постучали. Тияна решила, что пришел Горан. Ей не хотелось показываться ему на глаза растрепанной и в мятой пижаме. Пока она наскоро причесывалась и искала, во что переодеться, из-за двери послышался голос Петры:

– Господица Тияна, откройте! Я принесла вам траурное облачение. Пора вам сойти вниз, все уже собрались.

Дверная ручка заходила ходуном от того, что помощница Йованы принялась дергать ее с обратной стороны. Тияна поняла, что Петра из той породы людей, которые пойдут напролом для достижения своей цели. Отперев дверь, она поспешила отступить в сторону, и правильно сделала, потому что гостья ворвалась в прихожую с такой скоростью, будто Тияна терпела бедствие и ее надо было спасать.

В правой руке, немного приподнятой, Петра держала плечики с болтавшимся на них черным платьем, в левой сжимала полиэтиленовый пакет, из которого торчал край траурной вуали.

– Вот, надевайте! – Она вручила все это Тияне, продолжая громко говорить: – Уж простите, что тороплю. Я приходила вчера, но увидела у вас на двери табличку «Не беспокоить» и ушла. Понимаю, вы были уставшие с дороги, да еще перенесли такое горе! Вижу, что всю ночь проплакали, глаз не смыкали. Но теперь вы должны поспешить. Через полчаса отъезжаем на кладбище, а надо бы вам и здесь с людьми у гроба постоять, чтобы те, кто с нами поехать не сможет, тоже увидели вашу скорбь. Они ведь все знают, что вы ее внучка.

От слов Петры Тияне стало неловко: выходило, будто та ее уговаривает поторопиться на похороны к собственной бабушке.

– Могу вас причесать, – вызвалась Петра, подступая ближе. – В последнее время я всегда причесывала госпожу Йовану, когда она уже сама не справлялась. И вообще мы с ней были как подруги, а сейчас я просто горничная. Но если хотите…

– Нет-нет, спасибо! – Тияна приняла из рук Петры одежду и отправилась переодеваться. Петра сообщила ей вслед:

– Завтрак в столовой сегодня отменили, вместо него сразу после похорон накроют столы для помина, но, если вы голодны, я могу принести вам кофе с круассаном, еще успеете перекусить.

– Спасибо, я не голодна. – Тияна облачилась в платье, которое пришлось ей впору, извлекла из пакета траурную вуаль, прикрепленную к маленькой круглой шляпке без полей, и, покрутив ее в руках в поисках лицевой стороны, пристроила на голову. Черная сетка опустилась на лицо, и окружающее пространство сразу приобрело мрачный оттенок.

– Ну как, не слишком велико? Мы заказали в похоронном бюро траурные накидки для участников процессии, которые будут сопровождать гроб, но специально для вас я достала платье госпожи Йованы. Хозяйка хоронила в нем свою… – Петра вдруг умолкла на полуслове и принялась обмахиваться лопатообразной ладонью, будто ее бросило в жар. – Ох, что-то мне стало нехорошо!

Тияна сняла вуаль и, выглянув из комнаты, с тревогой посмотрела на гостью, поджидавшую ее в прихожей.

– Может, воды? – взволнованно спросила она, окидывая ее внимательным взглядом и не замечая никаких внешних признаков физического недомогания: по крайней мере, цвет лица Петры не изменился и не внушал опасения.

– Да, пожалуй! – Прислонившись к стене, Петра со страдальческим видом смежила веки.

– А кого Йована хоронила в этом платье? – поинтересовалась Тияна, отправляясь к холодильнику за минералкой.

– Что? Хоронила? Ох, о чем это вы?!

– Но ведь вы собирались что-то такое сказать…

– Правда? Может, вам показалось? Я хотела сказать, что Йована не носила это платье. Не но-си-ла. Ни разу не надела. Оно совсем новое, не волнуйтесь. И вполне хорошо на вас сидит!