И эта принадлежность к единому братству делает человека очень сильным.

Ну а теперь перехожу ко второй истории, касающейся девушек.

Вернее, их недостатка.

При всех достоинствах Итона ему серьезно недоставало девушек. (Если не считать француженок, работавших на кухне, ради которых по вечерам мы торчали на крыше и поджидали, когда они пройдут мимо.)

Так что, кроме изредка навещавшей своего отца, преподавателя класса кларнета, красавицы Лейлы, поухаживать было не за кем. (Кстати, я сам был безумно влюблен в нее, но она вышла замуж за одного из моих лучших друзей по Итону, Тома Амиса, и все ему страшно завидовали. Прекрасная была пара! Но мы отвлеклись.)

Как я сказал, в остальном нам просто не на кого было глаз положить.

Все мы переписывались с девушками, которых едва знали и видели только один раз, но, если честно, эти знакомства носили характер романтических бредней.

Вот я действительно познакомился с довольно симпатичной девушкой, которая, как я узнал, посещала школу, расположенную сравнительно недалеко от Итона. (То есть примерно в тридцати милях.)

Однажды в воскресенье я попросил у приятеля его древний проржавевший велосипед с одной передачей и отправился к ней на свидание. Час за часом я кружил по городку, разыскивал ее школу, и ехать становилось все труднее, не только в смысле управления велосипедом, но даже крутить педали, так как заржавленная цепь едва проворачивалась, скрипела и стонала.

Наконец, весь покрытый потом, я добрался до ворот школы.

Оказалось, что это школа монастырская, которой заведуют монахини.

Ну что ж, подбадривал я себя, во всяком случае, они наверняка добродушные и легко меня пропустят.

Это было моим первым ошибочным заключением.

Встретившись с девушкой в заранее оговоренном месте, мы пошли бродить по чудесному лесу. Я собирался с духом, чтобы обнять ее за плечи, но тут позади послышался свист и пронзительный крик.

Я обернулся. К нам бежала монахиня, она-то и кричала, в сопровождении громадной немецкой овчарки.

Девушка испуганно посмотрела на меня и велела спасаться бегством, что я благоразумно и сделал. Мне удалось убежать, и я пустился в обратный путь на этом несчастном велосипеде. Я с трудом прокручивал педали и думал: «Бедная Нора! Вот уж не думал, что выйдет такая история».

Но я не сдался.

Вскоре я узнал, что отличная возможность познакомиться с девушками имеется у членов Итонского клуба «Строберри крикет». В эту команду записывались неплохие игроки в крикет, которые не хотели заниматься этим видом спорта всерьез.

Дело в том, что они проводили встречи не с другими школьными клубами, а с командами из местных жителей, для поддержки которых являлась вся женская половина городка. Матчи проходили невероятно интересно, к тому же наши игроки появлялись на поле в ярко-розовых футболках, и все вместе воспринималось как веселое развлечение.

Я оценил идею и сразу записался в этот клуб.

У нас установился обычай, что игрок команды, который первым подходит к бите, предварительно должен выпить некоторое количество спиртного, которое команда выпрашивала, одалживала или воровала заранее.

В том матче, о котором идет речь, первым был я; из чьей-то спортивной сумки была извлечена огромная банка с сидром. Я опустошил ее, вышел на поле и занял свое место, стараясь твердо держаться на ногах.

В воздухе просвистел первый мяч, я широко замахнулся битой и ловко отбил его. «Отлично! – подумал я. – Попробуем повторить».

В воздухе показался второй мяч, и, пытаясь его отбить, я промахнулся, силой инерции меня закрутило, после чего я рухнул на пятую точку. Позор!