Совсем не дёргаться не получалось, пока Максим отплывал со мной в охапку к кораблю. Волны мешали. То и дело пыталась увернуться от каждой новой.

Даже не поняла, как мы подплыли к шлюпке. Максим помог мне в неё забраться, и после влез сам.

– Поднимайте! – крикнул ребятам и спустя несколько секунд нас оторвало от воды.

Сидела и тряслась под ледяным взглядом Шторма. Смотрел на меня молча, как на букашку, а я и слова вымолвить не могла.

Когда нас подняли наверх, ребята помогли выбраться со шлюпки на корабль. Было желание упасть и зацеловывать палубу.

Наверное, так бы и поступила, если бы не подбежавший ко мне Рома.

Схватив меня за плечи, смотрел обеспокоенно, на расстоянии вытянутых рук. В глазах паника. У меня, должно быть, тоже.

– Ты как? – задал вопрос, внимательно вглядываясь в моё лицо.

– Жив…ай-я. – чуть было не проговорилась. В последний момент начала слова глотать.

За спиной была слышна отборная брань. Шторм сокрушается. Брань становилось слышно всё ближе и ближе.

Сейчас, на меня обрушится, как пить дать. Да и предыдущие высказывая тоже явно мне предназначались.

Развернулась к нему. Меня потряхивало, зуб на зуб не попадал.

– Спаси… – поблагодарить не успела. Шторм дёрнул меня на себя и без лишних сантиментов, распахнул мою мокрую толстовку. Чуть ли молнию с корнем не вырвал.

Просканировал фигуру, облепленную тонкой белой майкой. А мне оставалось только обречённо вздохнуть.

– Какого чёрта? – зло проговаривал капитан.

Точнее, не проговаривал, а практически орал. Дурниной. Взглядом молнии метал. И все в меня.

В любой другой ситуации я бы, как обычно, зависла на его тембре голоса или взгляде жгучих карих глаз. Но сейчас было немного боязно. Вообще, не до того.

Меня раскрыли. И ни просто кто-то из команды, а именно он. Человек, который не приемлет женщин на судне.

– Товарищ капитан, я всё объясню. – отвечала, заикаясь. И тут не поймёшь, то ли от холода, то ли от страха.

– Как на судне оказалась девчонка?! Кто допустил? – это он рычал уже на команду.

Ооой, кажется, меня сейчас обратно за борт выкинут. Прям так, без суда и следствия. Я кожей ощущала это его желание. Фонило на расстоянии.

– Я всё объясню.

– Объяснишь, конечно. А потом в первом же порту сойдёшь на сушу! – продолжал сокрушаться Максим Шторм.

Вот же женоненавистник. Но только ведь мне на сушу нельзя. Совсем-совсем нельзя. И как это ему объяснить? Ведь не послушает.