А вот и Эльза с обещанными нарядами. Точнее, нарядом и если честно в руках у нее негусто. Всего две вешалки – белая строгая блуза и черная длинная юбка. Никогда в жизни не носила подобное. Вообще-то мой стиль – рваные джинсы, топ, футболки с рок-группами, или с черепушкой какой, ну клетчатая рубашка на худой конец. Розовое платье для меня – что корове седло, не ношу такое, но любимая мамуля способная если постарается впихнуть в любое недоразумение. Но не думала, что мамулю можно переплюнуть. Так и хочется спросить: «Эльза, ты че, издеваешься?»
Интересно, почему эта блондинистая мадам с модельной внешностью решила нарядить меня как монашку? Прям так и просится мысль, что из-за ревности. Но ревновать племяшку к дяде – это уж полное извращенство. А может я льщу себе, ну правда, не считаю на самом деле себя такой уж красавицей. А главное, ненавижу всякие там женские уловки, кокетство, косметика – не мое. Может Островский сам попросил невесту так нарядить меня? Немного странно для светского вечера, ну да ладно.
Спорить по поводу наряда я не стала. В конце концов сейчас я – актриса и главное выполнить договор, отыграть так, чтоб клиент доволен остался. Что там ему надо? Контракт подписать. А после разбежимся обоюдно довольные друг другом. Я, наверное, какое-то время у крестной поживу. Надо связаться с ней при первой возможности, как только разберусь с «дядей Сашей» и своим «долгом» ему.
Глава 3
Если у Островского и были какие-то замечания к моей внешности – вслух он ничего не сказал. Окинул холодным взглядом, кивнул и пошел вперед, к выходу. За ним Эльза, ну и я следом. Меня жутко раздражал мой вид – я младше Эльзы как минимум лет на пять, а в белой блузке и со странным сооружением на голове – то ли коса, то ли пучок, чувствовала себя пятидесятилетней свидетельницей иегова, чопорной и погруженной в непонятную нормальным людям религию.
Через полчаса мы подъехали к роскошному ресторану в центре. Я пару раз проезжала его, но внутри побывать мало кому по карману. Сразу стало не по себе – в какие элитные круги я умудрилась влезть? Терпеть не могу богачей, по мне так самые неприятные и заносчивые люди, считающие простых смертных неровней себе…
В целом все шло спокойно. Большой стол, много вкусностей, гостей человек пятьдесят. Я налегала на еду – правда тут сложно было ориентироваться, все блюда были странными на вид, а некоторые и на вкус. Но я такой голодной была, что особо не заморачивалась. Удивительно, столько сил на меня Островский потратил, а тесть будущий – юбиляр, на меня едва взглянул. В общем я все больше склонялась к мысли, что притащили меня сюда так сказать «для мебели». Сам Островский в скором времени уединился с юбиляром в отдельной комнате. Вышли оба спустя минут сорок – очень расслабленные и довольные. Видать подписали контракт к обоюдно удовлетворению… Значит и Дуня, то бишь я – не нужна больше.
Я насытилась, впрочем, много не съела, скорее попробовала понемногу несколько блюд, и стала глазеть по сторонам, не каждый ведь день оказываешься в высшем обществе. О том, что что оно высшее говорили пальцы, уши, запястья большинства дам, усыпанные драгоценностями. Каждая вторая – как новогодняя елка.
Я конечно была слегка ошарашена это выставкой сокровищ и нарядов, которые так щедро демонстрировали женщины. Да и мужчины были не менее роскошны: обувь ручной работы, серебряные пряжки на ремнях, галстуки с дорогими зажимами…
Девочка из автомастерской не могла оказаться в таком обществе. Я ощущала полный диссонанс и неловкость. Через час сидеть на одном месте и глазеть я устала. Никто не обращал на меня внимания, остальные гости были заняты разговорами, все были знакомы друг с другом и только я, одетая скорее, как бедная родственница или чья-то гувернантка, не была никому интересна. Дети к слову тут тоже были, три мальчишки и две девочки в возрасте от десяти до тринадцати. Им накрыли отдельный стол. Еще пара совсем малышей – мальчик трехлетка и пяти лет очаровательная пухлощекая девочка. Так вот, наряд их гувернантки действительно очень напоминает мой. Зачем так меня нарядила Эльза – вопрос.