Отдать ему должное, мужик смог из советского предприятия сделать успешный и современный завод, покрывающий все необходимые потребности нашего государства и соседних. Я не без любопытства рассматривал каждый его угол, пытаясь раскусить службу безопасности и как тут все устроено.

- Вы куда-сь? – охранник попытался меня остановить. Он загородил мне путь и посмотрел из-под седых бровей грозно, как будто хотел отшлепать за нарушение местных правил. 

- Сюда-сь. – дерзко передразнил я его. Мне было необходимо играть роль столичного аудитора, который всем недоволен. – Я к Вам прибыл с проверкой. Кто тут у Вас самый главный?

Лицо охранника изменилось, он подобрел и как будто даже просветлел. Губы сложились в подобие улыбки.

- Извините. Дайте сначала документы, чтобы удостовериться, что Вам разрешен доступ. – я опасно сузил глаза, прикидывая в уме – стоит ли мужику ломать нос картошкой. Ему бы подошла горбинка. Руки чесались до крови, хотелось спустить пар, но я остановил себя и заставил быть вежливым. 

- Вот удостоверение его недостаточно? – я помахал перед носом рабочего корочкой, хорошо оформленной с печатью и гербом двуглавого орла. Мужчина ничего не понял, но побоялся меня останавливать. Как-никак, я мог потом залупиться и уволить его. На свой страх и риск он пропустил меня.

Я нагло пошел по коридору в сторону кабинета Мельникова, бросая через плечо – шефа своего сюда зовите!

Мельников прибыл в кабинет быстро, торопился навстречу, желая удовлетворить проверяющего. Похвально. Но мужик мне не понравился с первого взгляда. Было в нем что-то подозрительное. Не был он похож на простого генерального директора, инженера – проектировщика.

Он ходил как военный, двигался бесшумно как убийца. Он сидел в кабинете, аккуратно сложив под столом руки, готовясь в любой момент ударить меня. Простые инженеры так не делают. Мельников сам не осознавал, как это делал. Это уже было в него вбито, каждое движение происходило машинально.

Мельник сразу заметил ствол за моей спиной.

Он не боялся и также почувствовал во мне угрозу. Что я никакой нахер не аудитор. Мы были с ним два зверя облаченные в овечьи шкуры для обмана глаз окружающих.

Но это еще ничего не доказывало. Мельник мог быть бывшим, засекреченным военным, поставленным во главе завода для его защиты и обороны. Нужно было его прощупать.

Когда я показал ему фотографии, он и бровью не повел. Но оно и понятно, мужик умел скрывать свои эмоции, нужно было действовать аккуратнее. Я взял паузу, желая послушать, что раздобыл Коган.

Мы встретились с другом в гостинице, тщательно просветили номер в поисках прослушки. Нужно было быть осторожнее. В квартире и галерее Алисы была целая студия, кто-то круглосуточно наблюдал за ней. Левин был мертв, но его страшное дело было живее всех живых.

Убедившись, что нас никто не слышит, Коган начал:

- Мельника твоего тут очень любят. Считают его просто кормильцем всех бедных, он даёт всем рабочие места, на нем держится тут вся экономика. Считай, что он тут главнее президента и Бога. – Коган откинулся на кровати, закидывая ногу на ногу и закуривая. – Все его восхваляют, до сих пор оскома не проходит после всех дифирамб. Хочу поскорее увидеть его в живую, подозреваю, что у него над головой нимб!  - Коган издает смех гигиены. Замечаю на его рубашке след от помады, друг успел повеселиться в городе. – Еще много говорят о его жене. Говорят, что сексапильная дерзкая сучка. Её тут напротив в отличие от Мельника не любят. Бабы из зависти, мужики, потому что самим хочется хер присунуть в такую девочку.